Код цвета. Небесный голубой, газетный желтый, королевский фиолетовый и другие оттенки в культурной истории цвета

Синяя птица счастья встречается в китайской мифологии, русских сказках и фольклоре Лотарингии, который, очевидно, и послужил источником вдохновения для бельгийского поэта и драматурга Мориса Метерлинка. В 1908 году Метерлинк написал пьесу «Синяя птица», в которой брат и сестра Тильтиль и Митиль ищут счастье, олицетворяемое птицей.

Пьеса приобрела широкую известность благодаря популяризации мифа о Синей птице счастья в англоязычном мире. Говорят, что поэт-песенник Ип Харбург косвенно указал на Метерлинка, когда написал строчки Somewhere over the rainbow, blue birds fly («Где-то над радугой летают синие птицы») для песни, которую исполнила Джуди Гарленд в фильме «Волшебник страны Оз». Успех мюзикла студии MGM побудил кинокомпанию Twentieth Century Fox написать сценарий по пьесе «Синяя птица» и снять фильм с Ширли Темпл в главной роли. Авторы сюжета музыкальной сказки, выпущенной в черно-белых тонах и в цвете, позволили себе некоторую вольность, сделав Митиль (в исполнении Темпл) избалованной девчонкой, которую было бы неплохо поставить на место.

Метерлинк был знаком с Оскаром Уайльдом и, вполне вероятно, вдохновился его эссе 1891 года «Упадок искусства лжи» — диалогом в духе Сократа, в котором Вивиан мечтает о мире, где «над нашими головами будет парить Синяя птица, воспевая красивые и невозможные вещи, прекрасное, которое никогда не сбудется, то, чего нет, но что должно быть».

Задолго до того, как стать синонимом джинсовой ткани, индиго — пигмент, первоначально добывавшийся из растения индигофера красильная и родственных ему видов, — широко применялся в качестве красителя в Египте, Индии, Японии и Перу. Примерно с 300 года н. э. майя смешивали индиго с глинистым минералом палыгорскитом и нагревали смесь, чтобы получить яркий, необыкновенный и очень стойкий пигмент, известный как «синий цвет майя». Они окрашивали им фрески, глиняную посуду и людей, которых приносили в жертву богу дождя Чааку.

^{Синие фрески майя с изображением музыкантов, Бонампак, Чьяпас, Мексика}

Цивилизация майя рухнула в VIII–IX веках, однако смертоносная история индиго длилась еще тысячу лет. Токсичные пары, выделявшиеся при брожении листьев индиго, привлекали целые рои мух, что становилось причиной многочисленных смертей среди рабов, трудившихся на плантациях в Латинской Америке и на Индийском субконтиненте. В 1858 году в Бенгалии пассивное сопротивление бесчеловечным методам управления со стороны Ост-Индской компании привело британскую правительственную комиссию к выводу, что «ни один сундук индиго не достиг Англии, не будучи залит человеческой кровью». К счастью, к концу XIX века такие компании, как BASF, начали производство синтетического индиго.

Темно-синий «военно-морской» цвет — настолько распространенный термин, что кажется странным даже говорить о его происхождении, хотя оно довольно специфическое и связано с Британией. Темно-синий цвет военно-морской формы был принят для офицеров британского Королевского флота в 1748 году и постепенно распространился на военно-морские флоты по всему миру. Краситель (первоначально названный «морской синий») получали из растения индиго. Он стойко выдерживает воздействие солнца и соленой воды, чем и объясняется его особая востребованность среди моряков. Индиго с одинаковой эффективностью окрашивает шелк, хлопок и шерсть. Его появление в середине XVIII века не было случайным, поскольку совпало с торговой экспансией Британской Ост-Индской компании и последовавшей за этим колонизацией Индии и других стран. Любопытно, что британский флот изменил свои требования к униформе для тех, кто служит в тропиках: с 1877 года они должны были носить полностью белые куртки и брюки (bush dress).

Без индиго не было бы джинсовой ткани. Когда в 1870 году портной из Невады Джейкоб Дэвис придумал пару крепких рабочих мужских брюк, он написал своему поставщику тканей Леви Страуссу: «Секрет этих штанов — заклепки, которыми я укрепил карманы». Компаньоны запатентовали дизайн брюк в 1873 году, однако, когда джинсы начали продаваться под маркой Levi’s, стало ясно, что секрет их успеха — краситель индиго, а вовсе не заклепки.

В отличие от большинства красителей индиго не проникал в хлопковую ткань — он оставался на поверхности. Со временем ткань изнашивалась, молекулы красителя исчезали, в результате чего каждая пара джинсов выцветала совершенно по-разному, словно сама жизнь действовала как портной, который сшил вещь на заказ.

Благодаря совокупным последовательным усилиям целого ряда людей, в том числе ковбоев, голливудских актеров и продюсеров (в вестернах и позднее, в качестве символа молодежного бунта в фильмах Джеймса Дина и Марлона Брандо), а также солдат, находившихся за границей, джинсы, наряду с бигмаком, стали одним из самых долгоиграющих и успешных предметов культурного экспорта Америки.