Код Вавилона

— Но ведь без проблем не бывает, — Филипп серьезно кивнул: — Мои родители держали магазин музыкальных инструментов. Теперь уже не держат.

— Что, прогорели? — спросил Крис.

— Нет, продали. Поживились кое на чем и теперь живут на Майорке, а мне тут хватает на учебу.

— А у вас? — Крис посмотрел на Аню в зеркало заднего вида.

— Мой отец врач, у него собственная практика — урология. На создание этой практики ушли годы. Сейчас дела хуже, чем раньше, но в целом, пожалуй, ничего.

«Хорошие стартовые условия», — подумал Крис. Его-то родители — каменщик и продавщица — осуществили свою мечту о собственном доме, начав с нуля, и чуть было не надорвались, когда мать больше не могла зарабатывать, потому что ей пришлось ухаживать за старыми родителями. Тогда они долгое время ничего не могли себе позволить.

— А вы работали в полиции? — спросил Филипп после паузы.

— Ишь какой любопытный!

— Вы же сами намекнули. Но если это слишком личное, извините!

Они перед этим всю дорогу разговаривали, и Крис уже многое знал о них. Почему бы и ему не ответить откровенностью?

— После реального училища я попал в архивные подвалы участкового суда. Там я должен был кое-чему научится. Образцом для меня был один служащий, который целую вечность готовил выписки из поземельного кадастра и, помимо этого, предавался пьянству. Его жена регулярно изменяла ему с писарями на столах среди бумажных гор.

— Ослепительная перспектива…

— Вот именно. Кошмар. Мне было все равно куда, лишь бы бежать оттуда. Кажется, я не выдержал и трех месяцев. Я поступил на курсы подготовки полицейских, потом в дежурную полицейскую службу, в криминальную полицию. Потом наступил черед отдела убийств — самое дно человеческого существования. Но и там приходилось больше писать, чем ловить убийц. Когда мне исполнилось девятнадцать, я попал в мобильную оперативную команду. И уж там получал удовольствие от приключенческой щекотки — оперативные задания секретной службы требовали самостоятельных и быстрых решений. Командный пункт был иногда слишком далеко.

— И что же там такое приходилось делать? — мягкие черты лица Филиппа напряглись от любопытства.

— Во-первых, слежка. Полный багажник номерных знаков на замену, чтобы не бросаться в глаза, — Крис насмешливо улыбнулся ему. — Разведка под прикрытием. С фальшивыми документами и легендами проникнуть в среду торговцев наркотой, собрать информацию на местах. Следовать за наркокурьерами от польской границы по автобану до Кельна и только там брать. Или месяцами вести наблюдение за инженером, который хочет продать чертежи истребителя и подыскивает, кто больше заплатит.

— Я всегда считал, что опасную работу делает только спецназ.

— Так и я говорил своей жене, чтобы успокоить ее. Но на самом деле это не совсем так. Спецназ вызывают на решающие схватки, для опасных поединков, при захвате заложников. Они всегда действуют командой и всегда хорошо вооружены. Действия мобильных оперативных групп протекают зачастую по-другому: скорее в стадии розыска, зачастую безоружными. В зависимости от задания оказываешься иногда один и без прикрытия — как тайный агент во вражеской стране.

— И ваша жена все это пережила? — Ане было странно, как в такой жизни вообще было место для жены.

— Как раз и нет.

— Вот и я бы удивилась! — вырвалось у той.

Крис припомнил спонтанные чувства и бурные месяцы, когда он познакомился с Петрой. Они быстро поженились, и любовь на какое-то время возобладала над его потребностью испытывать кое-что посильнее, чем утомительная рутинная работа за письменным столом.

— Она была против моего перехода в оперативную команду. Она часто целыми днями не знала, где меня носит. Позвонить чаще всего просто не было возможности. А ей хотелось, чтобы муж вечерами приходил домой и заботился вместе с ней о детях, которых мы хотели завести.

— Неужто это самая худшая доля, какая может выпасть человеку? — усмехнулась Аня.

— Разумеется, нет. — Крис рассказал о субботней поездке за покупками, когда с ним вдруг заговорил мужчина, назвав его совсем другим именем. Этот парень угрожал ему и при этом мрачно смотрел на Петру. Крис в тот же день отправил ее на три недели к матери: переждать пока не закончится его задание.

— Она мне после этого заявила, что вопрос о детях даже не стоит до тех пор, пока у меня такая опасная работа.

— Я бы тоже так поступила, — сказала Аня. — Я бы и до этого не стала доводить, раньше бы все прекратила. — Некоторое время они все молчали. — Но как после такого становятся… логистиком?

Крис фыркнул, будто отряхиваясь после удара по носу.

— Моя жена нашла в кармане моего пиджака приглашение на собеседование и тестирование на мою профпригодность для GSG-9.

— Но это же спецподразделение федерального уровня, — сказал Филипп. — Тут вы поднялись на одну ступеньку выше.

— Она возмутилась, что я слишком упрям. — Крис вдруг вспомнил ту их безобразную супружескую сцену. Своими криками они перебудили весь дом, а посуды было перебито столько, что встревоженные соседи вызвали полицию.