Код Вечности

— Я бы согласился, если бы вопрос не касался жизни и смерти множества других людей, — решительно поднял я Тора, не обращая внимание на возмущение женщины. — Он — мутант, ему такие раны не опасны, — бросил я ей. — Как и падение с высоты. Видишь, — слегка встряхнул я его, — кровь уже не идёт!

И это на самом деле было так. Чёртовы асы!

— Не мешайте работе по спасению вашего города, — отрезал я дальнейшие причитания, а потом, освободив руку, обхватил ей молот — за навершие, заставив его деактивироваться, — а теперь посторонитесь!

Спустя минуту я уже мчался с телом Тора по переулкам.

— Ублюдок, заставил же ты меня поволноваться, — хмыкнул я, а потом, забежав в подворотню, оглянулся по сторонам и бросил бессознательного принца на землю. Нож Сиф оказался в моих руках и вонзился в глотку Тора. Я кромсал его шею до тех пор, пока не отделил голову, подняв её вверх за длинные светлые волосы. — Вот так!

Я ощущал себя так, будто бы только что исполнилось моё старое, сокровенное желание. То, о чём я осмеливался мечтать лишь во сне. Такое, которое я даже не произносил вслух, считая попросту невозможным.

Но оно осуществилось. Внезапно и негаданно. Что бы случилось, если бы я не увидел тот репортаж по телеку? Я бы сюда не прибыл и скорее всего даже ничего бы не узнал! Но я услышал и теперь здесь. А рядом со мной голова Тора Одинсона, аха-ха-ха!

— Теперь ждём ещё одного, — оскалился я. — Давай, старая падаль, покажись!

***

Асгард, взгляд со стороны

Царь Асгарда находился в широкой техномагической капсуле, накрытый прочнейшей крышкой, расколоть которую потребовало бы усилий даже от него самого. Хоть Один и был уверен в своей безопасности, но предпочитал не рисковать лишний раз, особенно во время своего Сна. Необычного Сна.

Как правитель, который удерживал власть над всеми Девятью мирами, Один правил уже много тысяч лет. Это был старый даже по меркам асов мужчина, который, тем не менее, сохранил свою силу, ловкость и острый ум.

Каждый ас был неимоверно силён, однако их царь был сильнее сразу десяти регулярно тренирующихся асов. Кроме того, Один не забывал и о магии, постоянно развивая её, благодаря чему его могущество было неоспоримым. И, конечно же, за долгую жизнь он сумел завладеть немалым количеством мощнейших артефактов, как доставшихся по наследству, так и заполученных при помощи войны.

У правителя Асгарда была легендарная броня, артефактный шлем, поножи, перчатки, плащ и многое другое. Полный комплект снаряжения даровал ему такую силу, с которой было практически невозможно спорить.

Один сокрушал абсолютно всех, кто только осмеливался выступить против его воли. Так пал Суртур, повелитель огненных демонов Муспельхейма, который, по старому пророчеству, должен будет «когда-то в будущем» уничтожить Асгард. Из-за опасений подобного, Один забрал один из сильнейших артефактов Суртура, «Вечное Пламя», представляющее собой негаснущий огонь. Теперь, пока артефакт у него, можно ничего не опасаться…

Аналогично пал Лафей, повелитель ледяных великанов Йотунхейма. Так пала Хела — его собственная дочь, которая ошибочно посчитала отца слишком мягким и слабым для удержания власти.

Одним из самых могущественных его приобретений являлся Гунгнир — копьё, с которым он, за годы жизни, научился обращаться на недосягаемом уровне мастерства. Благодаря нему Один мог создавать мощнейшие взрывы, которые на поле боя сокрушали тысячи противников за раз, позволяя ему в одиночку выходить против армий и успешно побеждать.

У Одина было лишь две слабости. Первая заключалась в том, что его тело постепенно старело. Регенерация асов лишь немного превосходила людскую и именно в этом Один от них не отличался. Он не мог мгновенно залечить свои раны (отчего и лишился в своё время правого глаза), не мог он и вернуть свою молодость. Вторая слабость крылась в том, что после наиболее активных воинских баталий, перегруженный источник силы царя нуждался в отдыхе. Причём не каком попало, а в виде долгого, особого Сна.

Спать Один мог как неделю, так и несколько лет. В истории были случаи, когда Один засыпал на многие века, особенно когда надрывал свои силы — например во время войны Девяти миров.

Но даже эту слабость Один компенсировал как мог. У него имелось два фамильяра, вoроны Хугин и Мунин, через чьи глаза и уши царь мог видеть и слышать всё, что происходило вокруг. Таким образом, даже проспав сотню лет, Один был в курсе всех дел Девяти миров.

Последние века совершенно не радовали Одина. Он всё собирался отправиться в Сон, но всё откладывал, опасаясь оставить Асгард. Его сыновья — Тор и Локи, постоянно враждовали между собой, не в силах найти общий язык. О?дин понимал, что если доверит правление кому-то из них, то мало того, что заставит второго перейти от опасного соперничества к непримиримой вражде, так ещё и доведёт царство до гражданской войны.