Код Вечности (MARVEL)

Знание о последнем он приобрёл достаточно интересным образом: отрезал солидный кусок «ткани», а потом расстрелял в него полную обойму отобранного у одного из бандитов пистолета. Точнее, бандитом он считался достаточно условно, но раз угрожал оружием, тем более женщине, пусть та и была всего лишь проституткой на трассе, то всё равно за это поплатился. Питер тогда здорово потренировался в собственном остроумии, а также нагнетании страха, заставив бедного латиноса в прямом смысле этого слова обмочить штаны.

Новая жизнь парня весьма сильно нравилась ему, хоть Паркер и ощущал, что меняется слишком уж стремительно. Дошло до того, что он даже записывал то, что считает правильным в блокнот, а потом, спустя несколько дней, перечитывая его, невольно хмурился, осознавая, что выписал такую чушь, будто бы её составлял кто-то другой.

И всё же, остановить изменения своего поведения и характера он никак не мог. Не мог или не хотел? Питер старался не думать об этом. Он сосредоточился на том, чего был лишён ранее: отношениях. С Бетти Брант у него точно начало что-то намечаться. Смена имиджа и непрошибаемая уверенность в собственных силах — которую искусственно поддерживал инопланетный костюм, — позволили окончательно растопить сердце незаменимой секретарши Джеймсона и всего Дейли Бьюгл. В один из дней, незаметно для себя, Питер и Бетти снова засели в её кабинете. Девушка смеялась над каждой шуткой парня, а его рука, каким-то таинственным образом, становилась всё ближе и ближе к её ладони…

И вновь, как в прошлый раз, им помешали.

— Эдвард, какими судьбами? — Паркер удивлённо уставился на мрачного Брока.

— Херовыми, Питер, — буркнул он. — С сегодняшнего дня я больше не работаю в Дейли Бьюгл.

«У него ведь жена больная. Рак», — подумал юноша, но… просто отметил это в своей голове, как некий факт.

— Джеймсон всё-таки уволил тебя⁈ — а вот Бетти отреагировала куда как эмоциональнее. — Не может быть! Он что, не понимает…

— Всё он понимает, — махнул Эдди рукой, — я сам виноват. Слишком погряз в… разном дерьме.

Когда мужчина покинул кабинет, вся романтическая обстановка ушла на задний план. Брант погрузилась в работу, а Паркер отправился по своим делам.

Сегодня, в лаборатории Коннорса, куда он пришёл для очередных экспериментов и проверок, находилась Дебра Уитман. Питер не стал показываться ей на глаза, но заметил, как девушка наводит порядок: сметает пыль, убирается и вполголоса жалуется, что даже не подозревала о том, какой Кёртис Коннорс неряха.

Парень, — который и оставил бóльшую часть мусора, — благодарил свой новый, уникальный слух, позволивший заранее узнать о том, что в помещении находится ещё один человек. Пришлось идти в библиотеку, потратив полчаса времени на завершение домашней работы, а заодно, втихую, съедая пару плиток шоколада.

Одновременно с этим, юноша задумался о чрезмерно затянувшейся болезни Коннорса.

— Я ведь так и не заглянул к нему, — поскрёб он собственный затылок. — Навалились тут… дела разные, — улыбнулся Питер, осматривая собственную руку, на мгновение окрасившуюся в чёрный.

Дождавшись ухода Дебры, Паркер снова воспользовался лабораторией.

— Терпи, — буркнул он Симбиоту, отрезая от того кусочки и ощущая его недовольство. — Наука требует жертв.

И да, Питер начал ощущать отдалённые чувство своего «нового соседа». Тот, будто бы, начал адаптировать свой стиль мышления, привыкая к новому телу и своему носителю. Это крайне странное чувство, которое также беспокоило Паука, но поделать он ничего не мог. Точнее — мог. Как уже определил Паркер, сильный шум на определённой частоте мог заставить Симбиота… «потерять сознание», если это можно сказать про непонятный инопланетный объект. Огонь же и вовсе убил бы его. Поэтому, при нужде, Питер вполне себе МОГ решить вопрос кардинально. Но… кое-что мешало ему.

Первое: удовольствие от самого себя. Даже обретение суперсилы не превратило ботаника-неудачника в кого-то иного. Он просто стал ботаником-неудачником с суперсилой. А Симбиот — сумел. Паркер признавал, что стал «новым собой» и ему это нравилось.

Второе: уникальные возможности. Парень не переставал поражаться, сколь сильнее и быстрее он стал. Более того: способности росли! Симбиот будто бы «отъедался» если можно было так выразиться. Словно бы с каждым днём всё больше и больше адаптировался, тем самым усиливая и Питера. Отказаться от подобного было выше сил юноши.

Третье: удобство. Теперь не приходилось таскать с собой старый костюм, переодеваясь в подворотнях. Паркер менял облик прямо на ходу. А со временем начал обучать Симбиота принимать вид разной одежды, что пока не получалось, но радовало будущими перспективами.

Разумеется, не обходилось и без проблем. Самым лёгким и даже в чём-то забавным было то, что ему приходилось куда как больше питаться, особый упор делая на сладком. Также у Питера слишком сильно изменился характер. И если для завязывания новых знакомств это подходило отлично, то вот близкие люди… Они восприняли его поведение как нечто странное. А когда Паркер попытался изменить это отношение к себе, то добился строго обратного.