Код знали двое

В каждом месте, где тасуют «стиры» (так на жаргоне называется карточная колода), складывается со временем свой коллектив. Каждый подошедший новичок – потенциальный «лох», объект «раздевания». Остальные – свои, те, кто приходит постоянно провести вечер за любимым занятием. И это совсем не означает, что каждый из этого костяка – катала, шулер. В большинстве случаев обычные люди, которых объединяет общее увлечение и место, где они могут собраться.

Одним из таких мест в Тарасове была Набережная. Туда я и направилась. Вечер и мне подходил идеально, поскольку днем ходить в парике было бы невозможно. Макияж я тоже здорово подправила. Ну, соответственно, и одежду подобрала. И солнцезащитные очки на пол-лица. Словом, вряд ли Свояк узнал бы во мне ту даму, что так хорошо его припечатала во дворе покойного пенсионера.

Машиной пользоваться не стала, пошла пешком – благо недалеко.

Когда я была у Набережной, диск солнца уже утонул в Волге – где-то далеко, за железнодорожным мостом. Лишь багряное марево на горизонте показывало место, где это произошло. Ветра не было, по воздуху разливалась причудливая смесь звуков – затихающий город, разговоры неспешно прогуливающихся людей, чириканье воробьев, воркотня голубей.

Я спустилась вниз. Зеленая аллея, преимущественно из каштанов, по обе стороны через каждые пятьдесят метров – лавочка. И так на добрый километр. С той стороны, что обращена к Волге, искать не стоило. Там обретались обычные отдыхающие: пенсионеры, молодые (и не очень) парочки, мамы и бабушки с детьми всех возрастов. А вот с внутренней стороны аллейки, к которой примыкал склон, мне и предстояло прогуливаться.

Еще спускаясь вниз, из города к Набережной, я автоматически определила маршрут. Потому и оказалась на левом краю, чтобы не с середины, а с одного конца до другого.

Первые лавочки оставила без внимания. На одной сидела пожилая женщина, явно кого-то ждавшая. На второй играли, но не в карты, а в нарды. Двое мужчин так увлеклись происходящим на доске, что не замечали ничего вокруг. Эти тоже меня не интересовали. Следующую пару лавок я пропустила автоматически, поскольку определила впереди него потенциально интересное. Я пошла чуть быстрее, но не настолько, чтобы это бросалось в глаза. Когда подошла ближе, поняла, что не ошиблась. Шла оживленная игра, в которой принимали участие трое. Остальные как бы просто «болели», ожидая своей очереди. Правда, пока я проходила, успела заметить, как один из «болельщиков» сунул в карман игроку карту. Я задержалась около них ненадолго, делая вид, будто мне что-то экстренно понадобилось в сумочке.

В группе было семь человек: четверо мужчин в возрасте за сорок, один – совсем пожилой, и двое – где-то под тридцать. Как я поняла, «попал» как раз молодой парень, второй являлся его товарищем. Товарищ был пьян, его слегка штормило. Заметить, что делают «болельщики», он мог разве что совсем случайно. Например, то, что одному из игроков только что подбросили карту, явно прошло мимо него.

Но эта группа меня не интересовала, поскольку Свояка среди них не было. Я отправилась дальше.

Дальше были еще карты, затем шахматы, нарды, затем… Набережная вдруг кончилась, и я оказалась в районе речпорта.

Решительно не зная, что делать теперь, спустилась к самой Волге. Причалил последний на сегодня «омик», привез дачников от Пристанного. Высыпало человек десять, я отошла в сторону с дороги. Положила локти на перила и с задумчивым видом уставилась на воду. Мыслей, ни толковых, ни бестолковых, как назло, в голову не лезло ни одной. Потому я спокойно созерцала красоту родной природы. Чайка спикировала на воду метрах в тридцати от меня, поймала малька и, довольная, улетела. Некоторое время я провожала ее взглядом. Затем торчать на одном месте мне надоело, и я отправилась дальше. От воды шла прохлада, по которой за два летних месяца стосковалась душа. Уходить не хотелось, потому я шла вперед, слушая тихий шелест волн.

Но всему приходит конец. А хорошему, отчего-то так устроено в жизни, он приходит быстрее всего. Так вышло и на этот раз. Откуда-то взялась целая стая велосипедистов, разом нарушивших гармонию. Я поднялась по центральной лестнице. Дальше прямая вела меня к следующей лестнице – на самый верх. Но я не спешила.

Интуиция подсказывала мне, что с Набережной уходить еще рано. Слева от меня расположилось летнее кафе. Желтый плакат с красными иероглифами указывал на восточный уклон заведения. Бамбуковые стулья и столики того же материала как бы подтверждали это.

Но саке мне не предложили. В ассортименте было разливное пиво, алкогольная и безалкогольная продукция в банках и бутылках, гамбургеры и для уж совсем голодных – куры-гриль. Словом, обычное меню.

Я остановила свой выбор на коле и сигаретах.

Сделав пару глотков, закурила.

«Итак?» – сказала я себе, заставляя голову работать. Упомянутая часть тела приняла предложение неохотно, но дисциплине все же подчинилась.