Кодекс 632

Вдоволь налюбовавшись роскошным фасадом, Томаш раскрыл тяжелую дверь и вошел в вестибюль знаменитого здания, подаренного Бразилии метрополией в девятнадцатом веке, хранилища самого большого собрания португальских книг в Новом Свете. Три длинных коридора, сменяя друг друга, вели в маленький атриум, откуда открывался проход в центральный зал; шагнув в него, Томаш оказался в самой удивительной библиотеке на земле, от пола до потолка воплощавшей красу и гордость знаменитого стиля. Заставленные книгами деревянные стеллажи спускались вдоль стен, словно заросли плюща; величественные колонны, поддерживающие свод, перекрещивались элегантными арками и перетекали в великолепные балюстрады; пол был выложен темно-красными гранитными плитами, украшенными черным геометрическим рисунком; роль потолка выполнял багряно-синий витраж, и проникавший сквозь него мягкий свет ровно струился по залу; по углам витража красовались портреты великих португальцев, среди которых Томаш без труда узнал Камоэнса и Педру Алвареша Кабрала; в центре была огромная литая люстра, украшенная гербами Португалии.

Потрясенный масштабами здания и красотой интерьера, Томаш медленно пересек зал и подошел к небольшой стойке, за которой уткнулась в экран компьютера миловидная женщина. Услышав шаги, она тут же подняла голову.

— Чем могу помочь? — поинтересовалась женщина.

— Добрый день, сеньора. Вы здесь работаете?

— Да, я библиотекарь. Чем могу служить?

— Меня зовут Томаш Норонья, я профессор Нового лиссабонского университета.

— А, понятно, — энергично закивала библиотекарша. — Доктор Ребелу предупредил меня. У вас рекомендации от консула, верно?

— Да, именно так.

— Мне велели оказывать вам всяческое содействие, — улыбнулась сеньора. — Скажите, что я могу для вас сделать.

— Мне хотелось бы посмотреть материалы, которые профессор Васконселуш Тошкану запрашивал у вас примерно три недели назад.

Пальцы библиотекарши пробежали по клавиатуре компьютера.

— Васконселуш Тошкану… Минутку… Сейчас найду.

Через несколько секунд на экране появился список. Библиотекарша вчитывалась в него, сосредоточенно хмуря брови.

— Я его помню. — Женщина усмехнулась. — На редкость въедливый и упрямый тип, повсюду совал свой нос. — Она испуганно посмотрела на Томаша, вдруг сообразив, что перед ней, возможно, близкий друг или родственник профессора. — Но манеры у него были просто безупречные. Ничего не могу сказать.

— Разумеется.

— А, вот еще что, — вспомнила она. — Он больше не приходил. Надеюсь, мы его ничем не расстроили?

— Нет. Он умер две недели назад.

Женщина побледнела.

— Господи! — воскликнула она потрясение — Умер? Какая все-таки жуткая штука жизнь! Ведь только что, буквально только что человек приходил сюда, а теперь… — Библиотекарша пылко перекрестилась. — Пресвятая Дева!..

Томаш вежливо вздохнул, изображая скорбь. На самом деле он сгорал от нетерпения увидеть заветный список.

— Профессор был вашим родственником?

— Моя миссия состоит в том, чтобы завершить начатые профессором Тошкану исследования. И опубликовать результаты. — Он с надеждой указал на экран компьютера. — Вы что-нибудь нашли?

Внимание библиотекарши переключилось на список.

— Да, — проговорила она. — Получается, этот пожилой сеньор… то есть, профессор Тошкану приходил к нам три раза и все время заказывал одну и ту же книгу. — Женщина всматривалась в мелкие буквы на экране. — «Историю португальской колонизации Бразилии», изданную в Порту. Больше его ничто не интересовало.

— Правда? — удивился Томаш. — А я могу заказать эту книгу?

— Конечно. Какой том?

— А какой том брал профессор?

Женщина сверилась с компьютером.

— Только первый.

— Принесите его, пожалуйста, — попросил Томаш.

Библиотекарша ушла. Томаш присел на деревянную скамью подле стойки выдачи литературы и принялся разглядывать зал. Он с наслаждением вдыхал запах старинной бумаги, дивный запах библиотек, которым невозможно пресытиться; этот запах заменял ему кислород; он приходил издалека, словно таинственный путник, чтобы принести вести из несуществующей страны и позвать в дорогу. Томаш знал: каждого влечет свой, особенный запах. Одни не могут жить без солоноватого морского бриза; другие не мыслят себя без свежего горного воздуха; третьи ищут спасения в пьянящих ароматах луга и леса; он же, Томаш, привык черпать жизненные силы в запахе ломких, пожелтевших страниц, запахе ветхих от времени манускриптов. Это был его дом, его родина. Туда уходила корнями его душа.

— Вот, прошу, — торжественно провозгласила библиотекарша, водрузив на стойку увесистый том.