Кодекс Агента. Том 1 (СИ)

— Милости прошу! — с легкой усмешкой говорит Цесаревич, протягивает руку сестре и помогает ей забраться на заднее пассажирское сидение. — А вы усаживайтесь впереди и пристегивайтесь, поедем мы быстро!

— Мне нужно контролировать состояние молодого человека, пусть сядет рядом со мной! — говорит Наталья и бросает на брата испепеляющий взгляд.

Алексей молча кивает и занимает кресло водителя.

Наталья двигается в глубь салона, я плюхаюсь рядом и поправляю короткие шорты. Затем защелкиваю замок ремня безопасности и вздрагиваю от неожиданности — Наталья кладет голову мне на плечо. Девушка специально дразнит брата, используя меня.

Алексей наблюдает за нами, глядя в зеркало на лобовом стекле. На его лице застыла кривая улыбка, он похож на порочного херувима с фресок Рублева. Цесаревич оценил ход сестры и, видимо, обдумывает свой.

Наследникам короны явно доставляет удовольствие представление для публики в лице меня, а мне претит быть пешкой в подобных игрищах. Я предпочел бы находиться как можно дальше от этих испорченных властью аристо, но деваться некуда.

Наконец, Цесаревич удовлетворенно кивает и нажимает кнопку на панели управления.

— Господин Бестужев, вышлите вперед пару машин и предупредите, что поеду быстро! — привычно приказывает он, озорно глядя на собственное отражение в лобовом стекле.

Проводив нетерпеливым взглядом пару отъезжающих джипов, Алексей нажимает на газ, и Руссо-Балт срывается с места. Двигатель под огромным капотом ревет и передает на корпус мощную вибрацию, но звукоизоляция великолепна. В салоне можно общаться, не повышая голоса, только мне не до разговоров. Наши с Натальей тела разделяет лишь тонкая ткань одежды, и я с трудом контролирую нарастающее возбуждение.

— Рассказывайте, мой друг, — мягко произносит Алексей и отключает связь. — Как послушник Разделенного, которому на роду написано воздержание, дошел до жизни такой? Сначала объятия княгини, затем — Наследницы Царского Рода? Надеюсь, наша Матушка-Императрица в безопасности?

Наталья вздрагивает, будто от удара, на мгновение отстраняется от меня, а затем демонстративно прижимается еще сильнее. Мое лицо становится пунцовым, и слова оправдания застревают в горле.

— Ваше Высочество, я искренне сожалею о случившемся и обещаю, что впредь…

— Я же просил — без чинов и званий! — прерывает меня Цесаревич и хмурится. — Выбирая между сексом с графиней и прыжком с седьмого этажа, я бы точно выбрал второе! Но меня не интересует интимная жизнь послушников Церкви Разделенного! Расскажите лучше о ваших чудесных серых глазах, к которым прилагается Осколок одаренного у вас на груди!

Тьма меня раздери, я напрочь о нем забыл!

— Глаза от родителей, но я сирота, и никогда их не видел, — отвечаю дрогнувшим голосом, обильно сдобрив его подобострастием и страхом. — А камень — простая бижутерия, подарок княгини Головиной, она возжелала видеть в постели аристо…

— Как интересно! — язвит Алексей и ухмыляется. — Скучно же я живу!

— Завидуешь, братец?! — Наталья лукаво улыбается и кладет руку мне на бедро.

— Не паясничай! — гневно восклицает Алексей, закладывает крутой вираж и обгоняет передние джипы.

Выдержка ему изменяет, и Наталья победно улыбается, не в силах скрыть торжество.

— Ведите себя прилично, как подобает послушнику! — произносит Алексей, оборачиваясь и глядя на ладонь Натальи на моем бедре. — И не уподобляйтесь моей легкомысленной сестрице!

Он осуждающе качает головой и резко тормозит. Наша процессия остановилась перед двумя рядами оцепления. В первой шеренге стоят военные в активированной броне, а во второй — одаренные службисты в штатском.

Алексей глядит на меня. Проницательный взгляд темно-зеленых глаз буквально впечатывает меня в кресло, и я вижу разгорающийся в них огонь. Радужки светятся двумя огромными изумрудами, мне хочется спрятаться от этого сияния, отвернуться, но я не могу и продолжаю смотреть на Цесаревича как удав на кролика.

В оцеплении появляется брешь, и машины сопровождения начинают движение. Руссо-Балт следует за джипами, на этот раз мы трогаемся с места плавно. Цесаревич отворачивается, отрешенно смотрит в вечернюю тьму и нервно покусывает губы. Они шевелятся беззвучно — Алексей явно о чем-то размышляет.

— Сероглазый Послушник Разделенного Бога с Осколком на шее, выпадающий из апартаментов княгини Головиной в объятия Наследницы Царского Престола! — Цесаревич улыбается и смотрит на меня в зеркало. — Я вам завидую! Даже у храмового послушника свободы больше, чем у меня — будущего Императора!

— Приношу извинения за доставленные вам неудобства и еще раз благодарю за спасение моей грешной души! — отвечаю я и молю Разделенного, чтобы Цесаревич меня не узнал.

— Сестрица спасла ваше тело, но не душу! — возражает он и поднимает правую ладонь. — Мы оба знаем, о чем вы будете думать сегодня ночью в вашей келье!

— Ваши пошлые намеки переходят все границы! — восклицает Наталья и убирает руку с моего бедра.

— Главное, что они действенны! — произносит Алексей, проследив взглядом за жестом сестры, затем добродушно хмыкает и сжимает полные губы в тонкую линию.