Кодекс Алеры

— Может быть, стоило подумать об этом прежде, чем вы начали убивать всех нас, — выплюнула Амара. — У вас нет ошейника, как у других. Они рабы. Вы свободны. Вы здесь по своей воле.

Инвидия издала резкий смешок.

— Вы так думаете? Что у меня есть выбор?

Амара выгнула бровь.

— Да. Между смертью и уничтожением себе подобных. Вы могли бы бросить вызов ворду и умереть от яда, который все еще в вас — ужасная гибель. Но вы выбрали, чтобы вместо вас умерли все остальные.

Глаза Инвидии расширились, а зубы ощерились в неестественной гримасе.

— Поистине печально иное, — сказала Амара, неприкрытое презрение звенело в ее голосе, — то, что, в конце концов, все это безразлично. В тот момент, когда вы станете больше угрозой, чем ценностью для них, ворд убьет вас. Вы эгоистичный, обиженный ребенок. Вся эта кровь на ваших руках напрасна.

Челюсти Инвидии сжались, и высоко на скулах появились цветные пятна.

Все ее тело начало трясти.

— Кем, — прошептала она. — Кем вы себя возомнили?

Амара изучила клинок и встретилась с Инвидией глазами.

— Я знаю, кто я. Я — графиня Кальдерона Амара, Курсор Короны, верный слуга Алеры и Дома Гая. Даже если это стоило бы мне жизни, я знаю, кто я есть. — Она оскалила свои зубы с волчьей усмешкой. — И мы обе знаем, кто вы. Вы выбрали вашу сторону, предатель. Покончим с этим.

Инвидия стояла неподвижно. На крыше дул горячий ветер от множества пожаров.

Где-то раздался грохот падения камня, как при обрушении здания.

Отдаленные удары фурий огня беспорядочно озаряли ночь.

В отдалении едва заметно продолжала звучать безумная музыка труб и барабанов Легионов, приведенных в боевую готовность.

— Да будет так, — прошипела Инвидия.

И тут крыша пришла в движение.

Амара призвала Цирруса, и израненная фурия хлынула в нее, передавая наравне со скоростью и свою боль, и течение времени, казалось, замедлилось.

Амара рванулась вперед, ныряя вниз и уклоняясь от быстрого выпада Инвидии, устремленного ей в шею.

Учитывая дарованную фуриями силу когда-то Верховной Леди, если бы удар достал Амару, несомненно, он бы ее убил.

В движении Амара подтянула колени к груди, затем, одной рукой слегка касаясь крыши, она со всей силой бедер выбросила вперед ноги, и вся мощь грубой сконцентрированной силы через ее каблуки пришлась на бедра Инвидии.

Доспехи Инвидии поглотили большую часть сокрушительной мощи удара, но он поразил ее с такой скоростью, что его сила подбросила ее в воздух.

В конечном счете, невероятная сила, переданная фуриями, не увеличила массу ее тела, а удар Амары был нанесен с такой бешеной скоростью, что даже если бы она обладала выдающимися способностями в заклинательстве земли, это было бы излишне.

Амара почувствовала хруст в лодыжке и боль, усиленную муками Цирруса. Этого было достаточно, чтобы сбить ее концентрацию на заклинательстве ветра.

Мир вернулся к своей прежней скорости, и Инвидия врезалась спиной в низкий каменный бордюр, окаймлявший край крыши.

Она ударилась с огромной силой, и из ее груди вырвался крик.

Она тряхнула головой и подняла руку, в ее глазах вспыхнула внезапная ярость.

Затем прямо в нее взорвался огонь — раскаленная добела огненная сфера, фурия Рыцаря Игнуса, многократно усиленная.

Поток обжигающего жара окатил Амару, словно волной, и отбросил ее обрезанные волосы назад; она бросилась на землю, чтобы прикрыть лицо неподвижного Бернарда от палящего жара этой волны.

Через мгновение она обернулась — глаза все еще слепило от яркой вспышки — и обнаружила, что часть крыши здания, та часть, где стояла Инвидия, просто исчезла.

Не было ни обломков, ни пожара, ни пыли — здание просто исчезло по окружности, диаметром в несколько повозок.

Место, где здание разрушилось, было срезано, словно ножом; самый край материала был обожжен дочерна, но при этом находился в прекрасном состоянии.

Воздух наполнил отвратительный запах.

От Инвидии не осталось и следа.

Невдалеке на крыше раздался едва различимый стук.

Амара оглянулась и увидела еще одну завуалированную, практически невидимую фигуру, стоящую в десяти футах, возле ровного разлома на крыше.

— Я искренне надеюсь, — пробормотал Гай Аттис, — что вы не обожглись. Я старался сдержать распространение жара.

— Вы использовали нас, — воскликнула Амара.

Она отвела свой разъяренный взгляд от скрытого силуэта Аттиса.

От едкого дыма слезы практически ослепили ее, но она пальцами нащупала шею Бернарда.

Удары его пульса были стабильными и сильными, но он по-прежнему не двигался.

Его укрепленная фуриями сила помогла выжить после удара Инвидии, нанесенного в челюсть.

Если бы такой хук попал в Амару, то сломал бы ей шею.

— Это было необходимо, — спокойно ответил Аттис. Он повернулся, оглядывая небо Ривы, наполненное дымом и огнем.