Кодекс Альфы (СИ)

— Господин Кременев, я полагаю? — спросил я.

— Он самый, — кивнул мужик. — Где ваша проблема?

— Там, в доме, — я дал ему папку в руки.

— Так, посмотрим… — не отходя от фургона он пролистал папку. — Все ясно. Давненько, ох давненько, я дела с «Равелином» не имел…

— Что так?

— Так штука дорогая и редкая, — поднял глаза он. — Больше в столицах ставят. Где народ побогаче да поопасливей.

— Так получилось, — пожал плечами я. — Сможете открыть?

— Смогу. Только, как я понял, там у вас человек обретается?

— Нет. Наш, — я сделал упор на этом слове.

— А, понял, — кивнул он. — Тогда ясно. Как желаете открыть?

— В смысле? — удивился я.

— Во-первых, вы планируете дальше этим убежищем пользоваться или нет?

— Желательно, — сказал я. — Хотя посмотрю, как вы его вскроете, может после этого и нет.

— Ну это дело не особо быстрое, — сказал он. — Все-таки фирма постаралась на славу. Значит, дерьмо внутрь закачивать не будем.

— Ладно. А во-вторых?

— Что будет с постояльцем. Он должен остаться целым, или все равно?

— Целым, непременно! Он мне нужен живым. Это обязательное условие.

— Как скажете. Эй, Ванька! Тащи все то, что мы принесли!

— Да, ваша степенность! — дюжий детина выглянул из кузова. — Сей секунд!

— А вы, Ваше Сиятельство, можете пока подождать. Как будет готово, мы вас позовем.

— Хорошо, буду ждать.

И я пошел обратно, в теперь уже свой кабинет. Надо разобраться с бумагами с помощью Астафьева, да фарфоровых кисок и прочий кич из окна повыкидывать. Чтобы купеческого духа не осталось. А еще цыган с медведями до кучи.

Кремень возился долго, даже с чертежами и планами. Наконец через пару часов ко мне заглянул Ванька.

— Тут это, Ваше Сиятельство, — промямлил внезапно заробевший громила, мнущий кепку в руках. — Все готово!

— Что — готово? — спросил я.

— Ну это… Сейчас откроем двери хранилища. Хозяин сказал вас позвать…

— Правильно сделал, — я встал со стула. — Пойдем, Астафьев, посмотрим в глаза бывшему твоему хозяину…

— Только вот газовые маски наденьте, — детина протянул нам подсумки с противогазами.

— Что вы туда накачали?

— Не могу знать, рецепт хозяина, — соврал не моргнув глазом Ванька.

Ну ладно, не хочет говорить — его право. Мне важен результат, а не сам процесс.

Мы спустились в подвал, где сторожили дверь два упыря из охраны — теперь уже моей.

— Бегом отсюда, — предупредил я их, натягивая противогаз. — Сейчас здесь будет некомфортно.

При виде противогазов упырей как ветром сдуло. Боятся, однако…

Через пару минут двери дрогнули и начали раздвигаться. Да, знатно постарался мастер…

Из комнаты в клубах пара как из парной, на четвереньках выполз Ивашкин, но в каком виде! Красная кожа, кое-где полопавшаяся, обосранные штаны… К тому же он кашлял кровью.

Подойдя к нему я с удовольствием опустил кулак ему на затылок. Ивашкин уткнулся мордой в пол и затих. Я, недолго думая, взял его за шиворот и потащил вон из подвала, нимало не заботясь о его здоровье. Оклемается, вампир все-таки…

А мастер не промах, как-то пробился через всю защиту вентиляции и запустил туда какой-то яд для нас. Да и добавил кое-что от себя — не помню, чтобы отслаивающаяся кожа и опорожнение кишечника были атрибутом наших ядов. Скорее всего что-то новенькое из боевых лабораторий Империи. Учитывая, сколько я должен был ему заплатить, Кремень мог приобрести для работы что угодно.

Я дотащил его до холла, стащил маску и бросил охранникам:

— Тащите его к выходу, живо! Положите у двери!

— Фух, — снял маску Астафьев, и потряс головой. — Что будете делать?

— А вы как думаете? — я провел пальцем по горлу.

— Ну так может сразу того?

— Нет, господин клык. Как меня недавно учили, на арене главное — зажечь публику. Чем мы и займемся.

Я надел перчатки, и начал хлестать Ивашкина по щекам, приводя в чувство. Тот открыл веки, мутным взором посмотрел на меня и тут в глазах его заплескался страх. Он прочитал свой приговор.

— Очухался? Ну пойдем! — я рывком поставил его на ноги, развернул лицом к двери и дал шикарного пенделя, от которого он пролетел метра три, вылетев пулей на крыльцо.

Не давая ему продохнуть, я опять поднял его за шиворот и, как нашкодившего котенка, вытащил на середину площади.

Отлично! Кворум есть. С одной стороны люди Лопаря, с другой — бывшие ивашкинцы, чей шеф у меня сейчас перебирает ногами, как побитая собака. А так — солнышко светит, воздух свежий, птички друг на друга лезут… Благодать, да и только!

Я швырнул его на асфальт.

— Я вызывал на поединок согласно Кодексу бету Ивашкина, предавшего меня и обманом захватившего власть, — громко сказал я. — Теперь он здесь. Принесите дуэльные мечи!

— Ва-ваше Сиятельство, — залопотал Ивашкин.

Драться в его планы, очевидно, не входило. А вот в мои — да.

— Пусть он отстоит право быть Альфой гнезда здесь и сейчас в честном бою!

И это чистая правда. Я готов с ним сразиться. А что не готов он — мне как-то… Надо отвечать.

— Прошу, Ваше Сиятельство, — неизменный Астафьев принес две дуэльные «дворянки».

— Выбор оружия за ответчиком, — сказал я.