Кодекс чести

Пока ехали, тетя Аня успела рассказать московским операм обо всей подноготной их маленького городка. Лучшего осведомителя для местных сыщиков было не сыскать. Тетя Аня наперечет знала всех местных бандитов и рэкитеров и дала несколько советов о том, кого из них лучше посадить первыми, а кого оставить на потом.

Туманов с Ваняшиным молчали, а вот Грек оказался достойным собеседником словоохотливой тетки, потому что и сам был мастак поболтать. И так понравился ей, что когда она, узнала о том, что капитан не женат, тут же с ходу согласилась отдать за него свою сорокалетнюю дочь с тремя детьми. А под конец, когда уже приехали, чуть не прослезилась от проникновенных чувств к одинокому мужчине и раз пять повторила ему свой адрес с тем, чтобы Грек обязательно потом приехал из Москвы к ним в гости.

– Вот моя Натаха-то будет тебе рада, – несколько раз повторила она.

Грек пообещал. Когда тетка вылезла из машины, Ваняшин усмехаясь, покачал головой и тихонько сказал Греку:

– Так ты у нас скоро станешь папашей тройни?

Грек на это показал лейтенанту кулак.

Они стояли возле дощатого забора, которым был обнесен дом со всех сторон, глядя на который, Федор с Греком стали придумывать план его преодоления.

– А чего тут думать-то, – сказала тетя Аня и вдруг всей своей массой впечаталась в калитку в заборе, причем так, что калитка едва не слетела с петель. Раскрылась настежь.

Грек с Ваняшиным переглянулись. Ваняшин покачал головой и сказал:

– Во, какая теща у тебя будет! – показал лейтенант толстый палец. При этом сам Грек посмотрел на него с недовольством. Достал Леха подколами.

– Ничего себе, – изумился Федор такой бесцеремонности.

– Только так, – вытирая ладонь о ладонь, сказала тетя Аня. – Я тут лет десять почту разносила. Мать-то у Закрошкина глухая была. Так я всегда калитку у них так открывала. С ходу, и плечом. Теперь мать умерла, а крючок на калитке остался тот же самый. От сильного толчка открывается.

Заглянув во двор, Федору показалось, что в одном из окон из-за занавески выглянуло чье-то лицо. Возможно, это и был сам хозяин дома Закрошкин. Глянув на непрошеных гостей, он тут же исчез из окна.

Глава 27

С Закрошкиным их связывала давняя дружба, начавшаяся с тех времен, когда они вместе сидели в тюрьме. Там одиночки не выживают, и потому Курепин взял Закрошкина под свою опеку. Даже потом, когда отсидели срока, они частенько встречались. Курепин приезжал к ним сюда на свалку. С завода «Прибормаш» сюда свозили заводской брак, среди которого попадалась медь и латунь. Цветной металл можно было выгодно сдать. Деньги делили пополам. Закрошкин свою долю пропивал.

И в ту ночь, когда к нему приехал Курепин, Закрошкин был пьяным в стельку. Он уже спал, и разбудить его стоило Курепину больших трудов.

Видя, что хозяин дома открывать им не собирается, Софи вздохнула. От усталости и всего пережитого еле стояла на ногах. Готова была переночевать в любом сквере на лавочке. В какое захолустье они заехали, ночью она не поняла, не разглядела, поэтому предложила:

– Может, в гостиницу пойдем? Сил нет, как спать хочется. Я стоя засыпаю.

Курепин усмехнулся на ее слова. Вот дает деваха. Такое сморозить.

– Какие тут гостиницы. Есть правда одна… – проговорил он.

– Есть? – Софи обрадовалась.

– В милиции. Камера предварительного заключения, – хохотнул Курепин, со всей силы ударяя ногой по двери. – Пьяный что ли, Колян?

Измученная Софи застонала, представляя в какую компанию попала. Один убийца, который с легкостью прикончил в своей ванне человека. Другой беспробудный пьяница и судя по всему, такой же, как Курепин. Ну и занесло же ее. Еще когда ехали в последней ночной электричке, она подумала о том, чтобы убежать от Курепина. Хотя он и спас ей жизнь, но она боялась его. Если он убил того парня, не исключено, что и с ней сотворит тоже. Подумала, но не убежала. Потому что некуда ей было бежать. А Курепин сказал, что у него недалеко от Москвы есть надежная хата.

– Это и есть ваша надежная хата? – горько усмехнулась она. Но тот, кому предназначался этот иронический вопрос, отнесся к нему вполне серьезно.

– Ага. Она не паленая. И тут нас твой майор Туманов ни за что не найдет.

– Какая? – переспросила Софи. Но Курепин не стал тратиться на ответ.

Приложив немалые усилия, он все же сумел разбудить хозяина. Сначала они услышали топот по коридору, потом грохот падающего тела, сопровождавший такими словечками, что Софи зажала ладошками уши. Она не слышала, как проскрипел засов в двери. Она увидела, как дверь открылась, а в образовавшуюся щель выглянула заспанная рожа. Только тогда Софи убрала ладошки от ушей.

– О, Женек, – узнал Закрошкин Курепина и тут же перевел хмельной взгляд на Софи, – А это там, что еще за шмара? Твоя что ли?

Курепин обернулся, посмотрел на съежившуюся с перепугу девушку и сказал приятелю Коляну:

– Моя.

Когда они вошли, Закрошкин запер дверь, провел их в одну из комнат и, указав на кровать, сказал:

– Располагайтесь здесь. Ночуйте, сколько хотите. Для друга мне не жалко.

Он хотел выйти, но Софи окликнула его:

– Подождите, пожалуйста.