Кодекс чести

Запрыгнув в свой «Опель», Дуб быстро завел его и не стал дожидаться, пока второй мент подбежит, рванул с места, подумывая о том, что им теперь его не достать. От напряжения руки и ноги дрожали. Да и голова сделалась непомерно тяжелой, клонилась к рулю. Но на сегодня дела еще не закончены. И проезжая по Гоголевскому бульвару, он остановился и набрал номер сотового Лунька. И почему-то не удивился тому, что вор не ответил на его звонок. В последнее время старик частенько жаловался на сердце. Наверное, узнав, что произошло с Софи, он попросту переволновался, размышляя о своей роковой судьбе. И сердце запросто могло не выдержать. Но он велел ему немедленно приехать. Ослушаться приказа вора, Дубов не мог. Вор всегда хорошо платил ему.

Подумав про деньги, Эдик Дубов вспомнил о том, что в ящике стола, который стоял в спальне, Лунек хранил наличность. Пару раз Дубу удавалось заглянуть туда. По прикиду охранника, там хранилось тысяч триста долларов. Не меньше. Возможно, что и больше. А стало быть, денежки должны остаться там, куда их положил Лунек. Но если вор мертв, то им там лежать недолго. До приезда милиции. Эти голодранцы все подберут. И не посчитают обнаруженные деньги вещественным доказательством. Быстренько раскидают их по своим карманам. А не лучше ли, если эти деньги попадут не к ментам, а к нему.

Круто развернувшись, в нарушение всех правил дорожного движения, Дуб поехал на Большую Грузинскую улицу, где в одном из домов и проживал Лунек.

Быстро справившись с набором цифр на кодовом замке, вбежал в подъезд и пулей залетел на второй этаж. Дверь квартиры Лунька была закрыта. Дуб схватился за ручку, дернул на себя. Подумал о том, что может старик все-таки жив.

На всякий случай он несколько раз позвонил в дверь и только после этого, достал из кармана ключи, которые сделал втайне от Лунька. Кажется, сейчас ключики пригодятся.

Дверь оказалась закрытой на защелку верхнего замка. Чуть повернув вставленный в прорезь ключ, Дуб почувствовал, что дверь открыта. Теперь можно входить. В гостиной комнате горел свет.

И вдруг он услышал, как открылась соседняя дверь и на площадку вышла старуха, божий одуванчик, вывела на поводке карликового бульдога.

Дуб вздрогнул от неожиданности. Вот не сидится этой старой вешалке дома. Время почти двенадцать ночи, а эта карга колобродит вместе со своим курносым псом.

Старуха его знала, как личного водителя Георгия Васильевича Лунькова. О том, что Лунек известный вор в законе, эта карга не имела ни малейшего представления. Тут все его знали, как вполне добропорядочного человека с персональным водителем. Увидев, что Эдик вздрогнул, интеллигентная бабуля улыбнулась.

– Не бойтесь. Мой малыш вполне миролюбивое существо и просто так не кусается. Ну разве что куснет того, к кому приревнует свою хозяйку, – с долей кокетства проговорила она. А Дуб кисло улыбнулся ее не слишком остроумной шутке. Эта старая дура, кажется, была еще не прочь пофлиртовать с молодым мужчиной. Но тут же он подумал о том, что теперь ему волей неволей придется сообщить в милицию, если Лунек мертв. Потому что, если он не позвонит сейчас, потом старуха заявит, что видела его тут. И это у ментов сразу вызовет излишние подозрения.

Дубов вздохнул, собираясь уже войти. Но старуха обратилась к нему с вопросом:

– А чего это вы так поздно?

Что ей ответить, чтобы убедить ее в искренности, а самое главное, в своей невиновности к тому, о чем скоро тут заговорят. И Дуб сказал:

– Георгий Васильевич позвонил, велел приехать. Машина понадобилась, – соврал он. И, кажется, эта старая скворечня поверила. Более ни говоря, ни слова, потопала вниз со своим курносым песиком.