Кодекс дракона

Я искоса оценил обстановку комнаты, в которую угодил. Если придется отсюда бежать, то любая мелочь пригодится. Так, кровать, на которой я лежу, стоит прямо около двери. Рядом с ней стул. Около окна напротив – письменный стол и удобное кресло. Большое, в человеческий рост, зеркало. И все. Ни книг, ни записей, ни шкафа с одеждой. Н-да, скудноватенько как-то. Если только Рикки на самом деле не живет где-нибудь в другом месте, а эту каморку использует в качестве допросов разных несговорчивых типов.

Я похолодел от ужаса, как только до меня дошел весь смысл этой фразы. Действительно, почему бы и нет? Рикки, насколько я понял, сильный маг, значит, сумеет сделать так, чтобы мои отчаянные крики не побеспокоили соседей. Я сейчас не в таком состоянии, чтобы сопротивляться ему или бежать. И отсутствие пыточных инструментов еще ни о чем не говорит. При определенном мастерстве палача всю правду из несчастного можно вытащить и с помощью обычной вилки и свечи. Храмовники славятся тем, что находят самое неожиданное применение для обычных вещей. На собственной шкуре в свое время сполна это ощутил.

– Твои познания меня в очередной раз поражают, – без тени улыбки заметил Рикки. – Если так дело и дальше пойдет, то очень скоро я не сумею совладать с закономерным любопытством и вытрясу из тебя все. Скоро, но не сегодня.

– Тогда зачем ты притащил меня сюда? – хмуро спросил я, оглядывая себя. Так, перевязи с мечом на мне уже нет. Хотелось бы знать, остался кинжал в потайных ножнах? Сапоги-то Рикки с меня не догадался стащить.

– Ты думаешь, что успеешь им воспользоваться?

Рикки слабо улыбнулся, когда я выплюнул грязное ругательство. Ну почему боги допустили настолько вопиющую несправедливость?! Люди не имеют права обладать такими возможностями. Это… Это нечестно, в конце концов!

– Шени, я притащил тебя сюда лишь потому, что хотел помочь. – Рикки пропустил мимо ушей мою гневную мысленную тираду. – Вспомни, в каком состоянии ты был, когда я тебя увидел. Боюсь, еще пару минут – и отребье нижнего города знатно бы поживилось.

– Благодарствую, – мрачно ответил я. – И что дальше?

– Дальше? Интересный вопрос.

Рикки присел на стул около моей кровати. Я попытался приподняться и принять более подобающее случаю позу, но вновь потерпел поражение. Как же, все-таки, унизительно – находиться в столь беспомощном положении! Пожалуй, Флокса была права: мне в самом деле стоит навестить храмовую целительницу.

– Она вряд ли тебе поможет, – с сочувствием сказал Рикки.

– Что?!

Я задохнулся от волнения. Что означают слова храмовника? Неужели я обречен? Неужели умудрился подхватить какую-нибудь смертельную болезнь? Но где и когда? Боги, что же получается, я и Флоксу заразить мог?

– Флокса в полном порядке, – поспешил успокоить меня Рикки. Хмыкнул и продолжил с чуть заметной усмешкой: – Забавно. В первый раз встречаю такую заботу о женщине со стороны человека, который, по его собственным же словам, ее совершенно не любит.

– Это не твое дело, – мигом ощетинился я.

– Да я и не спорю. – Рикки примиряюще поднял руки. – Шени, твоя болезнь касается только тебя. Ты готов услышать о ней правду?

Я облизнул пересохшие губы. Перевел дыхание, пытаясь хоть немного успокоиться. Затем хмуро кивнул:

– Готов.

– Сейчас я подтащу зеркало ближе к кровати, – спокойно проговорил Рикки. – И сниму с тебя рубашку, поскольку сам ты это вряд ли сумеешь сделать. Согласен?

В душе зашевелился мутный липкий страх. Зачем снимать с меня рубашку? Боги, неужели… Неужели старое проклятье ожило, и на моем теле вновь растет смертельная татуировка? Но за что?

Это было невероятно, но я сам поднял руку, пока Рикки возился с тяжелым громоздким зеркалом. Изо всех сил вцепился в шнуровку, пытаясь как можно быстрее освободиться от рубахи. Послышался треск рвущейся ткани, и я, обессиленный, вновь откинулся на подушки, хватая ртом воздух, словно рыба, выкинутая на берег.

– Ну и зачем было портить хорошую вещь? – укоризненно спросил Рикки, ставя зеркало так, чтобы в нем отразилась кровать и я, лежащий на ней, с всклоченными волосами, белым, как мел, лицом и темными кругами под глазами. – Все-таки упрямец ты, Шени. До последнего искреннюю помощь принимать не хочешь.

У меня не осталось сил на разговоры и тем более споры. Поэтому я молчал, пока храмовник быстро и умело освобождал меня от остатков рубахи. Затем Рикки без малейшего усилия приподнял меня, посадил вполоборота к зеркалу и придерживал все время, пока я изучал открывшуюся мне картину.

Первым делом я кинул взгляд на поясницу. Позволил себе краткий вздох облегчения, убедившись, что паук остался на прежнем месте и не изменился в размерах. Затем посмотрел чуть выше и со свистом втянул в себя воздух. По моему позвоночнику протянулась странная причудливая плеть непонятного рисунка. Приглядевшись, я вздрогнул от омерзения. Это же изображение чешуи! На моей коже начала расти татуировка дарманов! Что за дела?