Кодекс Инквизитора. Книга II (СИ)

На глазах у возбуждённо гомонящей толпы, словно фокусник, из воздуха выудила увесистый пакет со сладостями. Единственный оставшийся, всё остальное сожрала родственница Бульки. Графиня Лопухина то бишь. Вскрыв кулёк, высыпала на пол — пусть дерутся, лишь бы меня не трогали. Но драки не случилось. Пеппи, цыкнув на всех зубом, что-то пролопотала на невнятном наречии. Дети, тут же заткнувшись, выстроились в очередь. Рыжая пигалица встала на раздачу, и спустя минуту все получили равную долю конфет. Глаза малышни потеплели, лёд начал таять. Самый мелкий оборвыш, лет четырёх от роду, подступил ко мне со спины и хотел было потрогать клинок. Резко обернувшись, отвесила леща — лучше лещ, чем утрата пальцев. Пеппи, недолго думая, пнула меня ножкой под коленку. Я чуть не завыла от боли. Немчуру на ноль помножила, а здесь какая-то писюха едва чашку не выбила! Что за день такой, суетный!

Откупившись от рыжей десятью армейскими пайками, вызвала Шороха, велев подняться на второй этаж. Пусть что хотят, то и делают. Мне этот детский сад даром не нужен. Не подписывалась я на такое!

Дождавшись своих, полюбовалась с минуту на изумлённые лица, а затем, раздав ЦУ, устремилась в подземелье. Если кто и остался из боевиков, то только там. Больше нигде неопознанных отметок не было. Кашеваров и обслугу в расчёт не брала. Подвал же оставался терра инкогнита.

Пятитонная бронированная дверь не устояла против тлена. Будь на ней магическая защита, пришлось бы повозиться. Надо думать, сэкономили на артефактах, посчитав, что охраны будет довольно. Знать бы ещё, что за место такое, откуда взялся целый выводок детей. Для чего их сюда привезли. Быть может, внизу ответы отыщу, или меня найдут неприятности.

Уловив чутким ухом едва слышимый лязг хорошо смазанного затвора, отправила навстречу звукам площадное проклятие слепоты. Переборщила чуть, влив чересчур много силы. Нет у меня дозиметра в наличии — этому в академиях обучают, в которую должна поступить первого сентября, то есть уже завтра. Если вообще выберусь отсюда. Как я это сделаю с оравой за плечами? В иноходец всех зашвырнуть? Ищи потом ветра в поле. Порталиста, что ли, за собой таскать на привязи? Хоть бы одна небоевая способность была. Так нет же! Разрушение, и ничего кроме.

Раздался душераздирающий многоголосый крик. Орали враз несколько человек. Подошла неспешно. На бетонном полу в корчах катались три тела, пытаясь засунуть в пустые глазницы то, что осталось от глаз. Осталось мало чего: лопнули они, словно мыльные пузыри. Вот что бывает, если магичить берётся нуб, наделённый страшной силой. Прав был Владимир Ильич! Учиться, учиться и ещё раз учиться!

Пронзив черепа слепышей клинком, ощутила, как по телу разливается приятная нега. Позволив Буле прибраться, двинула дальше по тускло освещённому красными лампами коридору. Далече идти не пришлось: проход преградила очередная гермодверь, но на этот раз намагиченная по полной.

Осмотрев сложную структуру защитного плетения, пришла к выводу, что без анчутовки здесь не разобраться. А так как фекальная настойка осталась у графини, решила, не мудрствуя лукаво, расхреначить к херам собачьим сложное до безобразия непотребство магией хаоса. Отойдя подальше, ударила заклинанием, но не по площади, как обычно поступаю, а точечно — сугубо по уязвимым точкам.

Впервые у меня хоть что-то вышло по красоте. Энергетические контуры слетели, развеявшись в пространстве. Стальная поверхность осталась невредимой. Можно было ударить и второй раз, но что-то мне не улыбалось быть погребённой под многотонным слоем бетона. Потолки в этом месте не казались надёжными, так как применён был обычный бетон, а не магический.

Вскрыв навыком взломщика, доставшимся в наследство от системы, непомерно здоровый замок, с большим трудом сдвинула дверь вбок. За ней оказался проход, который помнила по зазеркалью, вёл он как раз в прозекторскую.

Встав на пороге помещения, далее не пошла. Дверь была открыта. На многочисленных столах лежали трупы. Температура тел не успела упасть. Убили их около двадцати минут назад, точное время назвать не могу, но примерное — вполне.

Молодые женщины и девушки, как на подбор чернявые. Не любит немчура тёмненьких, им всё белокурых валькирий подавай. На всякий случай оглядела трупы на предмет наличия жизни. Душ в них не было, ауры потухли, лишь остаточные эманации энергий всё ещё витали вокруг. Источник было дёрнулся, желая поглотить те крохи, что остались, но я остановила прорву. Мертвечиной кормиться — такое себе. Пускай идут с миром, растворившись всецело в эфире.