Кодекс Инквизитора. Книга II (СИ)

Ничего из ряда вон не сказала, всего-навсего потребовала бить что есть мочи, иначе я с эшафота до каникул не сойду.

Ребята хоть и морщили жопы, но прекрасно осознавали последствия жалости ко мне. Лопухина вызвалась первой, но тут раздались крики. Со стороны канцелярии, расталкивая зевак, на всех парах мчалась баба-конь. Получила-таки паскуда санкцию от вышестоящего начальства на право первой брачной ночи. Может, и к лучшему: если и буду орать, то не в её смену! Не дождётся!

Хлысты были одинаковыми, но озлобленная тётка долго выбирала подходящий, руководствуясь одними ей известными критериями. Наконец, схватив нужный, хорошенько поболтала в рассоле и без того вымоченный кнут. Лица я не видела, так как была повёрнута спиной, но ликующие повизгивания говорили о том, что дамочка на грани безумной эйфории.

Никогда не понимала тех, кому приносят удовольствия чужие страдания. Тётка явно была из этих… А тут такой случай подвернулся. Высечь княжну — что может быть слаще? Слаще только сама императрица, вот бы её рядом поставить. Жизнь спасла, наследие рода вернула, а она мне — говна на лопате!

Всё по букве закона. Порядок должен быть во всём. Назидание прочим. Чем там она сейчас себя оправдывает, стоя у окна деканского кабинета? Ишь ты, самолично решила поприсутствовать на экзекуции. За портьерой хоронится! Я тебя, дорогая моя, за сто вёрст учую! Вкус сладкой монаршей крови ни в жизнь не забуду. Спасибо осколку пули, что царапнула щёку самодержицы. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Что мне это дало, кроме гастрономической услады? Да ни хрена. Разве что, если похитят вороги, по запаху сыщу как собака, только искать буду не по следам, а по шлейфу в астрале. В остальном никакого проку.

Что ж, государыня, упивайся, перевернётся и на моей улице фургон с пряниками!

Плеть со свистом рассекла воздух и ляскнула аккурат между лопаток. Первую секунду боли не было, а затем в глазах полыхнуло алым. Терпимо. Дайте две!

Толпа загудела, загомонила на все лады. Как так-то, а где вопль, полный страданий? Да хреном вам по лбу, а не мои крики!

Второй удар садистка нанесла с подвывертом, закрутив кнут таким образом, чтобы он щёлкнул по груди. Если кожа на спине выдержала и не разошлась, то левому соску досталось от души. Багровая полоса расчертила грудь, а первые капли крови пролились на подмостки.

Третий, четвёртый, пятый. Болевые ощущения терзали плоть нещадно, но сломать прокачанную волю были неспособны. Молчала, будто немой партизан под опиоидами. Тётка бесилась, пыхтела, требовала заменить хлысты. Лупила и так и этак, даже в промежность умудрилась попасть, раздербанив нежную плоть, но я, как стойкий по уши оловянный солдатик, набычившись, взирала на вечернее питерское небо, не проронив при этом ни звука.

Девятнадцать! Двадцатый пришёлся по ягодицам — смазала чутка, целила между ног, но рука на нерве дрогнула. Баба, чертыхнувшись, полезла на подмостки. Запах крови затуманил разум: поди, решила меня придушить или ещё чего, но была остановлена охраной. Пара ударов по почкам и печени привела бабу в чувства, и она, охая, заняла место в первом ряду.

Взглянув под ноги на лужу крови, поморщилась. Ещё пятьдесят плетей. Выдержу ли? Заприметив докторов, успокоилась: подохнуть не дадут, шоу должно продолжаться. ВИП-гостья жаждет крови. Алчущая толпа на взводе. Княжна жива, сука такая! Орать не желает! Запороть бы её до смерти, а затем сжечь на всякий случай.

Я не утрирую: то и дело из толпы слышались предложения с призывом обложить меня покрышками, поджечь и посмотреть, чего будет. Чего будет? Зайдите покурить на пороховой склад и узнаете! Аристократы — такие аристократы, вся шелуха мигом слетела. Ни чести, ни достоинства, и мне с этим жить. Учиться шесть лет, унимая порывы растерзать в клочья. Где студенческое братство? Чувство локтя? Тоже мне, белая кость нации… Может, я чего-то не понимаю, или у императрицы такой хитрожопый план: разделяй знать и властвуй, сидя на печи? Товариществом здесь и не пахло. Воспитывают не деятельных личностей, а злобных шакалов, готовых грызть друг другу глотки.

Что же будет в армии? Не нравится мне такой расклад, ой, не нравится! Поговорить бы по душам с императрицей, порасспросить за мотивы. Да только нужно ли? Империя стоит, не шелохнётся. Богатеет день ото дня. Кто я такая, чтобы подвергать сомнению деяния короны?

Маги-лекари, обработав раны, вынесли вердикт, что помирать я не собираюсь, можно продолжать экзекуцию.