Кодекс калибра .45

«Дик, если ты читаешь эти строки, значит, меня уже нет в живых. У тебя, наверно, возник вопрос, почему именно тебе я все завещал. Как ни странно, четкого ответа на него нет. Никогда не думал о семье, но когда тебя узнал ближе, неожиданно подумал: как было бы здорово, если бы у меня был такой сын. Наверно, это и будет ответом, а вот почему составил завещание, я могу сказать точно. В Чикаго появился Мишель Эбре, который разыскивает меня. Когда-то мы были друзьями и напарниками. Мы оба – взломщики сейфов высокой квалификации. Работали в Германии, Франции, Бельгии. Во время последнего ограбления сработала тревожная сигнализация. Я сумел уйти, а Эбре не повезло. Его схватили и дали семь лет. Потом мне передали, что в этом он обвиняет меня. Отсидев, он долго искал меня, пока не нашел здесь, в Чикаго. Я мог все бросить и сбежать, но не вижу в этом смысла. Несколько месяцев тому назад, мой врач сказал мне, что у меня очень плохо с сердцем. Его хватит от силы на год. Вот я и решил: какой смысл бежать, если приговор уже вынесен. Ты можешь спросить: почему я не сказал о завещании и не обратился к тебе за помощью? Если честно, то после некоторого раздумья решил предоставить все судьбе. Пусть будет, что будет. Антиквар».

Закончив читать, я некоторое время сидел и думал, что мои сомнения в отношении Мориса имели под собой почву. Кроме этого я получил ответ на главный вопрос. Кто его убил.

«Значит, вор – рецидивист. Теперь понятна его дружба с Одноглазым. Вопрос. Если он не виноват в аресте этого… Эбре, то почему сбежал из Европы в Америку? Матерый уголовник испугался угроз? Смешно. Еще эта странная цепочка: записка – письмо – завещание. Зачем? Что Антиквар хотел…».

Неожиданно мои мысли прервало легкое покашливание. Недоуменно повернулся на звуки и только тогда вспомнил, где нахожусь.

– Извините. Задумался.

– Что-то прояснилось?

– Даже не знаю, что и сказать, – секунду я колебался: дать письмо прочитать адвокату или нет, но, в конце концов, победила осторожность. – Пишет, что нашел во мне… близкого по духу человека. Если можно так выразиться. И все такое прочее.

– Странно, – лицо адвоката стало задумчивым. – Не замечал за ним особой чувствительности. Впрочем, это не мое. Когда вы собираетесь нанести визит к нотариусу?

– Чего тянуть?! Давайте прямо сейчас!

Адвокат положил окурок сигары в пепельницу и придвинул к себе телефон.

– Позвоню и узнаю: сможет ли он нас принять?

После короткой беседы адвокат положил трубку и сказал: – Нам повезло. Через час он нас примет.

– Так что, едем?

– Если вы не против, то давайте поедем минут через двадцать. Мне еще нужно кое-что сделать.

Секретарша, молодая женщина лет двадцати пяти, бросила на меня любопытный взгляд, а потом снова принялась выбивать дробь на пишущей машинке. Из-за приоткрытого окна доносился привычный шум улицы. Скучать мне пришлось недолго, дверь кабинета открылась, и на пороге появился его хозяин. Выйдя на улицу, мы стали оглядываться в поисках такси, как вдруг я снова наткнулся на чей-то цепкий взгляд. Скользнул глазами по толпе, ища чужой взгляд, но шпион как в воду канул. Меня явно выслеживали. Теперь я начал склоняться к мысли, что это вполне может быть таинственный убийца Антиквара.

Ехать оказалось недалеко, и спустя полчаса мы уже сидели в приемной перед кабинетом нотариуса, а еще через десять минут нас принял сам хозяин. Меня удивил его внимательный и цепкий взгляд во время нашего знакомства, словно он меня с кем-то сравнивал. После ряда формальностей нотариус достал из большого сейфа небольшой конверт из плотной бумаги. Положил его на стол перед собой, а потом медленно придвинул ко мне, после чего извлек из сафьянной папки лист бумаги.

– Мистер Дантон. Сейчас я прочту завещание, которое было мною составлено со слов Мориса Лепье…

Когда он закончил читать, я узнал, что мне принадлежит антикварный магазин и квартира, расположенная над ним, а помимо этого – счет на двадцать три тысячи долларов и сейфовая ячейка в банке. Из этих денег я должен был выплатить адвокату Дювуару и нотариусу Фриману по сто долларов каждому. В конверте, лежавшем передо мной на столе, находился ключ от банковского сейфа, а вместо ключей от дома и магазина нотариус дал мне бумагу для детектива Олсена, у которого они на данный момент находились. Отдав юристам их гонорары, я распрощался с обоими. Высматривая такси, я время от времени бросал настороженные взгляды по сторонам. Слежки я не заметил, но она была. Мое внутреннее чутье меня еще ни разу не подводило. Сев в такси, я спросил шофера о нужном мне полицейском участке. Оказалось, что он в десяти минутах езды.

«Если детектив на месте, то я смогу забрать ключи и закрыть это дело».