Кодекс Хранителя (СИ)

— Молодец… — почти беззвучно прощелкал едва узнаваемый голос Борин из развороченного скопища тел, и Велена, расплакавшись от облегчения, наконец позволила себе принять человеческое подобие. Осторожно пробираясь через обезглавленные тела, она с содроганием слышала, как чавкает под ногами влажная ковровая дорожка.

Госпожа Борин лежала около дивана, застряв в полуобороте. Грудь ее тяжело вздымалась. Дыхание было утрудненным и охрипшим.

Присев рядом на колени, Велена коснулась ее заискрившейся ладонью и начала диагностику. Истощение было колоссальным, учитывая ее личный объем магии.

Эвереста перевела на нее мутный взгляд.

— Остановись. — Ее голос был непривычно низок и глубок.

— Но тогда вы…

— Выведи меня в изначальную… форму, — она сглотнула. — Это поможет… Потом спрячь голопроектор… Он в медблоке…

— Что, о чем вы?

— Просто сделай.

Девушка неуверенно кивнула. Теперь ее ладони засветились иначе, почти черным. Пространство на их фоне казалось серым, слегка поддевшимся инеем.

Наяда взывала к Многоликому, и Эвересте казалось, что он колышется за ее спиной и выдыхает свою беззвучную страшную песню сотнями тысяч голосов… Жуткое видение тянуло за собой закономерные последствия. Или, наоборот, оно само было последствием того, что происходило с ее измученным телом?

Вместе с заклинанием уходила боль и мысли, пропадало самоосознание. Лицо искажалось, сначала становясь до безобразия уродливым и старым, а после утрачивая черты, присущие человеку… Щербатая луна продолжала светить в разбитое окно, насмешливо бросая свои лучи на кровавую лужу. Веселая музыка играла, а в парке продолжался бой.

Велена сдавленно всхлипнула, смело смахнула слезы, а после бережно свернула опавшую одежду Госпожи Борин в сверток, завязывая его на себе, как младенческую люлюку.

Теперь трансформироваться будет намного сложнее — она не одна.

Прокрадываясь к выходу из кабинета, а после и приемной, Велена повторяла себе, словно это было ее мантрой, что все будет хорошо, и раз за разом смахивала упертые безудержные слезы…

Глава 60

Танцы были в самом разгаре. Дич и Ананьев следили за порядком, и ничто не предвещало беды. Свет погас неожиданно, выбив из веселящейся массы дружный, весёлый и протяжный стон.

Обычная выходка, за много лет начавшая уже раздражать.

— Твоя очередь, — хихикнула Дич, зажигая на пальце огонек. Они сидели в подсобке и в зал особо не лезли, предпочтя кидание в карты бездумному наблюдению.

Анонис оценил ее веселую улыбку и закатил глаза.

— Да без проблем, — кинул карты в общую кучу и потянул двери на себя. За дверью мялся боевой маг из охраны принца.

— Что-то случилось?

— Его Высочество не видели? — поинтересовался маг. И Ананьев задумчиво окинул его опытным взглядом. Несерьезность боевой шестерки поражала его ум. Будь на месте этих ребят его адепты, столб снесли бы сразу, в ноль и безоговорочно.

— Где-то на танцполе, — соврал он, получая истинное удовольствие от этого процесса, и протиснулся мимо бойца в тесный коридорчик. Дич взвизгнула и только после этого пришло понимание, что с телом творится что-то неладное, а земля быстро приближается к лицу…

Музыка продолжала громыхать, оглушенный Ананьев осознавал, что его утягивают за ноги назад в подсобку, но шевельнуться при этом абсолютно не мог. Задача взрывала мозг, гоняя мысли в поисках решения. Вторая часть свободного сознания трепыхалась в насущном вопросе: «Как сильно пострадала Дич?»

Только спустя длинные десять минут громкоговорители оглушили зал дрожащим голосом Велены Липки. Это была подстава в чистейшем виде. Танцпол грянул дичайшим сплетением освещающих заклятий. Стена рухнула, кто-то телепортировался. Кто-то сбежал, кого-то успели парализовать.

Ребята поспешно собирались в реактивные группы, понимая, что указывать, что делать, попросту некому. Впрочем, это было не в новинку, но поджилки тряслись от осознания собственной ответственности намного сильней.

* * *

Кризис-фактор гонял, словно бешеный, подтянувшихся отовсюду подмастерьев. Систему безопасности стоило переделать. И плевал старик на прописные правила. Последние подсунули им жирную свинью, заставляя ректора контролировать каждое сообщение об опасности и передавать его дальше на всепрослушивание. Такой фигнёй уже давно никто не страдал. Но Учёный совет Дайкирии обязывал делать именно так, и спорить с этим раньше не желали.

Теперь получите и подпишитесь — массовые почтовые телепорты в самом центре их студенческого городка.

Обратить процесс вспять уже было невозможно. Но заблокировать вход-выход — вполне.

Чуть поддетый старческим маразмом мозг решил, что эффективнее будет доплести соответствующие информационные блоки и интегрировать их в барьер, скрывающий саму плоть пространственного пузыря. То есть повлиять на «зону препятствий». Сил этого блока хватит ненадолго, но вполне поможет удержать нападающих внутри. Сделать это нетрудно — сердца многих систем находились здесь же, в его корпусе, в подвалах артефакторского факультета. Спустя пару минут на его вотчине показался Звездунов, таща за шкирку задыхающуюся от бега черноволосую девчонку.