Кодекс Крови. Книга III (СИ)

Я на негнущихся ногах подошёл к твари и вынул у той из пасти заботливо оставленный мне макр. Как бы мне не хотелось подпитаться и заполнить ноющую пустоту внутри, но я сдержался. Усталость навалилась с новой силой, и я просто осел на абсолютно сухой пол без единой капли крови, прислонившись спиной к панцирю бывшей противницы.

В абсолютной тишине послышался возмущённый голос пришедшего в себя князя Макова:

— Что здесь произошло? И кто возместит мне весь ущерб?

Глава 25

В абсолютной тишине послышался возмущенный голос пришедшего в себя князя Макова:

— Что здесь произошло? И кто возместит мне весь ущерб?

Мы переглянулись с Азизом, у которого натурально обнажились клыки от злости, и я засмеялся. Смех мой, скорее, напоминал истерический хохот, но я никак не мог остановиться. От смеха сводило живот, и выступили слёзы на глазах.

— Вот же, сукин сын, выжил, — пробормотал я, отсмеявшись. — Проспать пьяным двойной прорыв изнанки в собственной резиденции ещё уметь надо.

Азиз только покачал головой и подал мне руку, помогая подняться с пола. В гостиную вихрем ворвались две женские фигуры, покрытые кровью и оранжевой слизью.

— Ты как? Живой? — почти хором произнесли Тильда и Агафья.

— Вы кто такие? Новые рабыни? А ну, брысь, на женскую половину дворца! — раздулся от важности Маков, сально оглядывая фигуры девушек. У Тильды с такими был разговор короткий. Послышался звук удара и хруст костей. Маков кувыркнулся через голову вместе с опрокинувшимся диванчиком.

— Что? — возмутилась эрга. — Да будь он хоть султан иранский, мне всё равно! Я ему не кошка шкодливая, чтобы место мне указывать! Ещё раз вякнет и отправлю на корм в Каспий!

Азиз заинтересовано рассматривал Тильду. Выглядела та экзотично. Из всей одежды на ней были фиолетовые с голубым чешуйки на груди и вокруг бёдер. Рядом с ней даже Агафья в полупрозрачных шароварах и топике выглядела верхом целомудренности. Иранцу не позавидуешь. Он сдерживался как мог, но чуть слюной не капал на обеих девушек.

— Тут ещё две сколопендры где-то бродят, — предупредил я девушек об опасности.

— Одну мы на женской половине завалили, заморозили и раскололи, — похвасталась вампирша, продемонстрировав макр идентичный тому, который был зажат у меня в руке. — Макр мой по праву, я ей лично в жвала артефакт льда засунула, между прочим!

— А ещё одну я возле спуска с катакомбы завалила, — отозвалась Тильда, собирая с себя ладонями оранжевую слизь и вытирая о ближайшую занавеску. — Там, правда, эта тварь половину наземного комплекса успела разобрать на камешки, пытаясь добраться до рабов. Спасла, кого успела. Ну и макр тоже… Ты сам-то как?

Эрга с опаской обошла вокруг меня в поисках ранений, а затем принялась рассматривать хитиновый панцирь, оставшийся от сколопендры.

— Однако… — задумчиво пробормотала девушка, — предложат купить, не отдавай! Хочу себе доспех!

Наконец, иранец пришёл в себя настолько, что заговорил по-русски с лёгким акцентом:

— После всего увиденного и услышанного, не поверю, что ты — итальянец, да ещё и под Виноградом ходишь.

— Ну ты, знаешь ли, тоже не обычный работорговец, каким пытался тут выглядеть, — огрызнулась Агафья, прогуливаясь по гостиной и прихватив с собой откупоренную бутылку вина, чудом уцелевшую в бойне. — О, знакомый производитель! Семейное достояние!

Вампирша нашла где-то бокал со сколом и налила в него вина. Вкусив пару глотков, она зажмурилась от удовольствия:

— Тиль, попробуй! Рекомендую!

— Всё же ты — Виноградов… — растерянность, сквозившая в голосе Гепардеви, была заметна всем. Иранец сам не верил в то, что говорил.

— Наполовину, — не стал спорить я, принимая ещё один бокал из рук Агафьи. — Могу сделать покрепче, если любишь. — Азиз в недоумении уставился на бокал в моей руке. Пришлось пояснять. — Крепость вина могу изменить, дар бога.

— А… нет. Не надо. Не люблю крепкие напитки.

Иранец практически не прикоснулся к вину, размышляя о чём-то своём. Тема этих размышлений была ясна, ведь взгляд принца скользил попеременно по нашей компании, панцирю сколопендры, чистому полу и останкам ежей-переростков.

— Ты дал клятву, — тихо напомнил ему.

— Ты мне жизнь спас до клятвы, — со вздохом напомнил иранец, — а мог сбежать.

— Ты тоже, — философски отреагировал я на моральные терзания Абдул-Азиза, которому жуть как хотелось узнать подробности увиденного, но клятва предупреждала: меньше знаешь, крепче спишь.

Они стояли плечом к плечу и невидящими взорами следили за мельтешением выживших слуг вокруг, пытающихся навести в резиденции минимальный порядок. Остатки гвардии рода вместе с выжившими отпрысками мужского пола собирали в кучи тела ежей в парке и потрошили их в надежде отыскать макры. Всё верно. Жизнь продолжается. Люди победили.

— Я, кажется, знаю, кто ты, — обронил Абдул-Азиз, тихо улыбнувшись в усы, — и ведь не соврал ни словом, даже если бы тебя менталы проверили. И про скупку земель не врал. Их скупил ты.