Кодекс Крови. Книга IХ

«А ничего так…тело… — невольно мелькнула абсолютно здравая мысль, не скованная местным ханжеским аристократическим воспитанием. — Тем более залететь мне всё равно не светит».

Правда, из того, что она знала об этом мужчине, он вряд ли полез бы к левой девице под юбку в первую брачную ночь. Не тот склад характера. Причём, Ольга догадывалась, что его соседством в спальном мешке она обязана банальной практичности. Согреть оледеневшую эмпатку по-другому бы просто не вышло.

«Эх! А замуж я пока не собираюсь», — с сожалением вздохнула девушка и принялась выбираться из спальника. Их одежда лежала тут же, сложенная стопочками. Быстро одевшись, Ольга выглянула из палатки. Вид открывался просто потрясающий. Рассветные лучи золотили снежные шапки гор, пронизывая всё вокруг радужными зайчиками.

Кажется, она видела вчера, как Михаил убирал в вещевой мешок что-то похожее на подзорную трубу. Порывшись в мешке, Ольга нашла трубку. Внешне она напоминала детские калейдоскопы, только здесь нужно было медленно крутить колёсико, чтобы линзы настроились на чёткость изображения.

Сперва эмпатка полюбовалась склонами гор, но затем почувствовала прикосновение чужих эмоций. Они были столь сильными, что она невольно повернула трубку к месту стоянки палаток ордена. Рассвет там встречали ликованием, вот только оно было вызвано ещё и тем, что в центре лагеря почему-то натыкали противотанковых ежей.

— Что за хрень? — нахмурилась Ольга и попыталась ещё приблизить изображение. И пусть контуры плыли, а глаза болели до рези, но она смогла рассмотреть, чем ежи являлись на самом деле.

— Миша, Миша, проснись! — вернувшись в палатку, принялась она тормошить мага. — Там внизу кого-то распять собираются! Вон, даже крестовины ставят!

* * *

Близилась к концу вторая неделя после возвращения Серва. Кровавый задерживался. Альб задумчиво разглядывал его женщину. Она вызывала живейший интерес. Давненько у него не было такого любопытства в отношении представительниц слабого пола. Даже вспомнилась старая присказка, что в каждой женщине должна быть загадка. Блондинка такую загадку имела, и Альбу страсть как хотелось её разгадать. Делать всё равно было нечего.

Первые пару дней Его Святейшество развлекался тем, что проверял степень повреждений, которые способно вынести тело блондинки. Альб хотел болью вывести её из того состояния, в котором она находилась. Однако всё было зря. Вскоре ему наскучило ломать и уродовать безучастное тело. В этом не было никакого удовольствия. Тем более для лечения нужна была кровь. Сильная кровь. Чем сильнее были раны, тем больше требовалась доза и тем насыщенней скверной она была. За три дня Альб перевёл на девчонку пять нечистых девиц.

Открытием стало то, что магия исцеления Рассветом на блондинку не действовала. Альб не поленился лично полечить игрушку, но та чуть не загнулась от его манипуляций. И тогда паникующий Святейшество попросту перерезал горло одной из нечистых девиц и подставил струю ко рту блондинки. Это подействовало, но раны затянулись не полностью. Более того, самые крупные даже не до конца зарубцевались.

«Может, она из восставших?»

Восставшими в Ордене Заката называли тела тех, чьи души уже давно ушли в Реку Времени. Армии из восставших были безжалостными и ведомыми голодом и жаждой крови теплокровных. Боли они не чувствовали. Управлять ими было сложно. Потому такие армии были одноразовыми.

Блондинка же была безопасна во всех смыслах и на восставшую не походила ничем. Кроме того, связь души и тела у неё всё ещё сохранялась. Иначе часть ран не возникала бы сама по себе. Конкретно эта способность напомнила Альбу, как на заре своих взаимодействий с алтарями они с друзьями искали «переходники» для работы с местной силой. Дряхлые смотрители алтарей пытались им противостоять, но были слишком слабы и слишком разборчивы в выборе инструментария, за что в конечном итоге и поплатились.

Ночью в шатёр Его Святейшества вошёл слуга, склонившись в поклоне, дабы не видеть, чем занят глава ордена.

— Ваше Святейшество, там паладин с новостями, — донесение он постарался произнести в перерывах между криками боли очередной нечистой.

Все воины Рассвета знали, что их лидер даже ночью стоит на страже веры и очищает от скверны сосуды во имя веры. Не щадя себя, он отказывается от сна ради очищения мира.

— Это не может подождать? — раздражённо уточнил Его Святейшество, вытирая лезвие серпа и подставляя серебряную чашу под толчками покидающую тело нечистой кровь.

— Это связано с Кровавым, — ещё ниже склонился слуга, чтобы случайно заметить в до блеска начищенных носках туфель отражение действия Альба Ирликийского. А тот в этот самый момент поил из чаши кровью грязную нечестивицу Кровавого. Слугу чуть не вывернуло от отвращения. Но он стойко держался. Его Святейшеству виднее, как очистить от скверны.

Послышался тяжёлый вздох.

— Проси!

Слуга выскользнул из шатра, так и не разогнувшись из поклона.

Серв вошёл с протянутой рукой. Голова опущена, но спина гордо выпрямлена. На губах паладина играла предвкушающая улыбка. Новости однозначно были хорошими.