Кодекс Крови. Книга ХIV

«Командир, в воздушном порту нездоровые шевеления. К нам пытается пробраться диверсионная группа. Все в скрыте, но магия крови указывает на приближающиеся точки с током крови».

«Кроме герба Комариных, вывешивайте флаг русской армии, чтобы они задумались, на кого собрались нападать, и врубайте артефактные щиты на полную».

«Есть! И, Михаил Юрьевич… у нас же Тэймэй Ацухировна должна быть на борту», — на всякий случай напомнил мне кровник и тут же выдал рациональное предложение: — Может, кого-то в её личине подсадить для верного счёта?'

«Твою мать!» — выругался я. Как вовремя напомнили про «верный счёт».

«Дорогая, накинь на кого-нибудь собственную личину. Я открою портал на дирижабль», — обратился я к жене.

«Так я сама готова!» — тут же воодушевилась иллюзионистка.

Так я и знал, что она просто не сможет остаться в стороне с её неуёмным энтузиазмом.

«На нас французы ополчились. Здесь небезопасно! Помни про ребёнка».

«Дорогой, кроме того, что я — беременная жена графа Комарина, я ещё японская княгиня и Меч императорского дома Японии. Добавление ещё одного иностранного штандарта сильно заставит призадуматься над своими поступками кое-кого. Ну и ко всему прочему, не стоит меня сбрасывать со счетов как боевую единицу. В случае опасности Йорд меня телепортирует домой. В конце концов, чем меня могут удивить французы после десятка богов-драконидов?»

«Мадам, вы превратились в адреналиновую наркоманку!» — не удержался я от шпильки.

«Не мы такие, жизнь такая! — философски отозвалась жена с улыбкой. — Прекращай надо мной трястись, как над хрустальной вазой, и открывай уже портал».

Жену на дирижабль сопровождала ещё десятка кровников. Не успели они ступить борт, как капитан дирижабля по громкой связи обратился к диверсантам:

— Граждане Французской республики, с вами говорит капитан воздушного судна «Капля» Российского военно-воздушного флота Евгений Прокомарин. Мы находимся на территории республики с деловым визитом, однако же если вы не прекратите несанкционированные попытки сближения с вверенным судном, мы вынуждены будем расценивать этот поступок как акт агрессии в отношении Российской империи. Так же вынуждены уведомить, что ваши действия также будут расцениваться актом агрессии в отношении подданных Японской империи, а именно княгини Инари и даймё Эсфес, находящейся на воздушном судне.

Командир ещё дважды зачитал своё предупреждение.

«Группа захвата прекратила сближение», — коротко отчитались мне по кровной связи.

Ещё бы они не остановились. Одним захватом развязать сразу парочку дипломатических скандалов никому не хотелось.

— Не волнуйся, уж что-что, а крови им попить я смогу, — улыбнулась с предвкушением развлечений супруга и поцеловала меня. — Не зря же у меня муж Комарин! Иди к Ольге.

— В случае обострения… — попытался я достучаться до здравого смысла, но был прерван.

— В случае обострения они не имеют права даже досматривать нас, мы — военный борт, некомботанты. В крайнем случае пришли к нам Райо, уйдём порталом домой. И пусть думают, что у Российской империи появился первый в мире мобильный телепортатор. Петру Алексеевичу скажем, что использовали иллюзию, а сами ушли под невидимостью, чтобы не раскрывать всех сюрпризов нашей «Капельки».

Я покачал головой, поражаясь скорости обработки информации супругой. Вот уж кого с детства воспитывали как акулу межродовых войн. После падения розовых очков, Тэймэй стала мыслить жёстче и рациональней. Понятий чести она не отринула, но приняла и то, что почти весь мир уже давным-давно по ним не живёт.

— Уговорила! Добавь им седых волос и заикания! Я в тебя верю! — я ещё раз поцеловал супругу и ушёл обратно в гостевой домик.

* * *

Мария Петровна решила посвятить утро занятиям физической культурой. У каждого из наследников Петра Алексеевича был собственный распорядок дня, способствующий гармоничному развитию магии, разума и тела. Но воспитатели следили за его выполнением лишь в детстве. Уже в юности считалось, что принцы и принцессы способны без напоминаний следовать собственным распорядкам.

Мария Петровна, как и Александр Петрович, предпочитала всё же придерживаться по возможности распорядка, не погружаясь с головой в удовольствия высшего света. Вот и сегодня принцесса, сменив домашнюю одежду на спортивную, отправилась в гимнастический зал. Проходя мимо покоев старшей сестры Елены, Мария услышала пьяный хохот, переходящий в бессвязный лепет. Чуть замедлившись, принцесса услышала и второй не менее знакомый голос.

«Вот же клещ, а не барбариска! — выругалась Мария Петровна мысленно. — Кому хочешь задурит голову».

Про бывшую маркизу Луизу-Антуанетту дю Варан-Барбарисьен ходили слухи такого порядка, что ещё чуть-чуть и их с принцессой Еленой могли бы записать в любовники. Вот и сегодня вернулись с какой-то очередной гулянки и лыка не вяжут, обжимаясь и хихикая.

Мария в сердцах чуть не сплюнула. Она уже ни раз и не два обращалась к отцу, чтобы тот отослал эту французскую либералку подальше от двора, но императрица Надежда стояла за гражданку Барбарис горой, раз за разом отводя от той императорский гнев.