Кодекс Оборотня (СИ)

— Кажется, он перестарался, — произнес я. — Так что увольте меня от новых проверок и чисток. Мне просто отлежаться надо и в себя прийти.

— Ладно, — сдался Фалви.

Мак захлопнул за ним дверь, шагнул ко мне и, вздернув за шкирку, прошипел в лицо:

— Ты когда успел надраться?

— Па… Мне нужно что-то сказать тебе, па…

Я подался вперед, утыкаясь лицом ему в грудь. Отец, который собирался задать мне трепку, передумал, ощутив мое состояние.

— Что случилось, Руари?

— Мы остались одни, па… Только маме и Рианнон не говори. Не надо их пугать. Если бы не этот чертов индеец…

Я рассказал ему о том, что случилось в дублинском центре. От воспоминаний меня трясло. Отец обнимал меня, прижимая к себе.

— Все будет хорошо, Руари, — шептал он.

— Не будет. Не будет… Это конец, па. Конец…

— Держи себя в руках. Руари, ты меня слышишь! Не смей! Не смей ничего делать! Не смей!

Он сдавил так, что у меня затрещали кости.

— Па…

— Даже если ты прав, нельзя чтобы нас убили, как диких животных. Помни, к какому роду мы принадлежим! И какой Кодекс хранится в нашем доме! Руари! Нельзя, чтобы мы остались в памяти, застреленные как бешеные псы.

Я посмотрел на него, думая, что отец слишком поздно вспомнил, к какому роду мы принадлежим.

— Кому нужна эта память, па, если нас не будет? Кому? — тихо произнес я и покачал головой.

На это у отца слов не нашлось. Он выпустил меня и ушел в свою комнату.

Я еще час просидел дома, приходя в себя. Потом направился к Сиду, вспомнив, что у него было какое-то дело.

Мой приятель Сид появился в Клонмеле лет пять назад. До этого он мотал срок за преступление времен бурной молодости. Жил он тогда в Белфасте. Занимался кражами и мошенничеством. Но упекли его за то, что он поругался с каким-то парнем в пабе. Обычно все кончалось дракой. Но тот тип проявил удивительное слабоумие, зная репутацию Сида в округе. Доведенный до белого каления Сид вышел из паба, вскрыл замки уже успевшего закрыться охотничьего магазина неподалеку и вернулся с ружьем.

Вышел он по амнистии, приехал к жене, которая сразу после его ареста вернулась с детьми к родителям в Клонмел. Потом помер отец жены, и на Сида свалилось ведение дел в баре на Старом мосту. Впрочем, прошлое так легко не отпускало, и поговаривали, что он по-прежнему занимается темными делишками.

Когда три года назад он поймал меня в погребе, я увидел ружье, нацеленное на меня, и взгляд, в котором не было ни капли сомнения.

— Кара, развяжи ему пасть! — сказал он жене.

— С ума сошел! Он мне руку откусит!

— Не откусит. Я его на мушке держу. Да и глаза у него умные. Как у собаки.

Я глухо зарычал.

— Не нравится сравнение? Ну тогда я скажу, что ты нажрался, как свинья. И, наверное, не такой умный, как кажешься. Кара, давай!

Она осторожно расстегнула ремень, сняла с моей морды. Я чуть приоткрыл пасть, повел затекшей челюстью и, облизнувшись, поглядел на него.

— А ружье у тебя серебряными пулями заряжено? — поинтересовался я охрипшим голосом.

— Хочешь — проверь, — он взвел курок, а сомнений в его взгляде так и не появилось. — Друг, ты меня обчищаешь каждое полнолуние уже полгода. Как ты думаешь, какие мысли мне могут прийти в голову после такого?

Я промолчал.

— Ты где живешь? — продолжил Сид. — В каком-нибудь богом забытом месте на холмах?

Кара тихо вскрикнула, когда услышала странный рокочущий звук, но Сид правильно понял, что я смеюсь, и недоуменно поднял брови.

— На холме, ага. В самом центре Прайор-Парка.

— Да ну? А деньжат на выпивку не хватает?

— Работать не разрешают, а пособие… Да от него помереть можно.

— Ну так продал бы дом — за него в таком престижном районе отвалили бы кучу денег.

— Мы не можем покидать родовой дом и тем более продавать.

— Он сказал «мы»! — испуганно заговорила Кара. — А вдруг еще кто-то к нам придет?

— Обязательно придет. Если меня пристрелите. Может, отпустите уже?

— Слишком много хочешь. Ты мне за все отработаешь.

— Каким образом?

— Посмотрим. Но не советую меня обманывать.

— Да знаю я вас.

— Неужели? — удивился он.

— Киар Брок, которого приятели зовут Сидом, а за глаза Угрем. Отсидели двадцатку за убийство какого-то хлюпика. Подумаешь. Тем более что сейчас вы не особо в форме, мистер Барсук.

— Умник нашелся! — Сид завелся. — А твое имя как, мистер Крутой?

— Руари.

— Киар, давай лучше позвоним в полицию?

Хозяин бара поморщился, с презрением сплюнул на пол.

— Терпеть не могу копов.

— Это же магическая полиция, — возразила миссис Брок.

— Да какая разница! Ну так что? Договорились? Или моя жена позвонит куда надо.

— Я с людьми предпочитаю говорить в человеческом обличье, — заявил я. — Лапы развяжите и одолжите какую-нибудь одежку.

— Ты меня за дурака держишь? Оборачивайся так.

— А что вы знаете об оборотнях? — спросил я. — Вот об этом, например.

Я развел лапы, веревки лопнули, упали на пол. Сид попятился, а миссис Брок испуганно метнулась за его спину.

— Так одежку дадите? — поинтересовался я, медленно вставая на лапы.

— Прикройся пока этим! — Сид швырнул мне какое-то старое одеяло.

Я произнес три слова возврата и поднялся, закутавшись в одеяло, как в тогу.