Кодекс Охотника. Книга IV

– А ты хорош! – выдал Истребитель, фамилию которого я так и не запомнил.

– Спасибо, – сказал я. – Вы тоже неплохо поработали. Кстати, как тебя-то в группу занесло?

Ист почему-то смутился, брякнул что-то невразумительное, и отошел в сторону от меня, и от моих неудобных вопросов.

Сбоку раздалось копошение. Хельга пришла в себя, и резко приняла сидячее положение, зашипев от боли. Андросов произвёл ещё пару манипуляций, и она осторожно встала на ноги. Сделала шаг, нога у неё подвернулась, и она с криком упала.

– Что с ней? – крикнул я.

– Что-то с ногой. По-хорошему, она немного не долечилась. Ну, как не долечилась… – скривился Андросов. – Для обычной жизни – да, а вот нагрузки не выдержала. Похоже, ей придётся ещё раз полежать в больничке.

Он подошёл ко мне.

– Дай посмотрю.

– Ты точно всех других осмотрел? – усмехнулся я.

– Да-да, герой, точно! – он осторожно прикоснулся к моей руке, нахмурился, и достал желейку, рассасывая ее в руке.

– Всё так плохо? – уточнил я у него.

Особой боли я не чувствовал, хотя и не очень хорошо соображал.

– Да нет. Более-менее. Я просто хочу тебе срастить кость прямо сейчас.

– А что, так можно? – удивился я.

– Ну… в некоторых случаях, – замялся Андросов.

– Давай, говори уже обо всем.

– У меня откат будет некислый.

– Так может не нужно? – уточнил я. – Подождём до лазарета.

– Нужно, Саша, нужно.

Андрей дотронулся до руки, и я почувствовал адскую боль, когда физически мои кости соединились. А потом еще один всплеск боли, и сверху, как будто ледяная анестезия.

Я с удивлением посмотрел на руку. Реально, кость встала на место, и куски костей срослись между собой.

Я с уважением посмотрел на Андросова. Даже в прошлом мире такое было провернуть непросто. А здесь восемнадцатилетний пацан. Вот только «восемнадцатилетний пацан» был бледен и сидел на жопе, тяжело дыша. Я даже немного забеспокоился о его здоровье.

– Ну, и как долго у тебя будет отходняк?

– Недельку, наверное, побуду без своего Дара, – виновато улыбнулся Андросов.

М-да… Я открыл рот, чтобы попенять ему, но потом просто сказал спасибо.

– Спасибо, Андрюха! Я это очень ценю!

Неделя без Дара для Одаренного, который привык жить с ним с детства. На целую неделю стать обычным простолюдином, которого ненавидят и презирают все аристо. Меня бы это особо не парило. Но вот княжич…

В очередной раз убеждаюсь, что у меня теперь есть в этом мире настоящий друг.

– Разберитесь с трофеями, – кивнул я по привычке, а потом сбился, и посмотрел на Хельгу с улыбкой. – Если, конечно, рейд-лидер прикажет.

Та одарила меня усталым, и уже не злым взглядом, но сказала.

– Заберите трофеи.

Шнырька в это время исследовал все пещеры. Но кроме старых костей и экскрементов, здесь не было вообще никакого лута.

С другой стороны, мне ли быть в печали? Четыре десятка обычных душ, и одна душа их матки отправились ко мне в хранилище. А ведь мне еще полагается доля и выплата, как наемнику.

– Ну, надо же! – раздался голос сбоку, где Смолин расковырял череп огромной твари.

На его руке ярко горело «солнышко». Жёлтая желейка, размером с мячик для настольного тенниса, ярко переливалась у него в ладони. Ловко закинув её в специальный мешочек, Пашка восторженно улыбнулся.

– В первый раз такое вижу.

Подозреваю, что большинство из них тоже видело всё это в первый раз. Тварь была сильна, очень сильна. Так что награда была заслуженной.

Лут был собран. Хельга кивнула.

– На выход!

Все пошли на выход.

Я обернулся. Гордая воительница, закусив зубы, ковыляла сзади, с осторожностью ступая на поврежденную ногу, но не прося никого о помощи.

Я вздохнул, повернулся назад, и уже привычно взял её на руки.

– Опусти меня на землю, Галактионов. Это приказ!

– В жопу твой приказ, – буркнул я. – Можешь записать минус пять тысяч. Оно того стоит, – улыбнулся я, и пошёл вперёд.

Девушка особо не протестовала.

Из Разлома мы вышли быстро. Я, всё ещё держа девушку на руках, улыбнулся.

– Ну что, закроем контракт?

– С удовольствием, – как-то недобро улыбнулась Хельга, и достала свой планшет. – Четырехкратное неподчинение приказу было? Минус пять тысяч умножить на четыре. Потеря снаряжения… Я заранее подсчитала стоимость того, что ты взял. Минус семьдесят тысяч.

– А почему четырехкратное? – удивился я.

– Неповиновение приказу, и настраивание против командира всей остальной группы – минус двадцать тысяч.

– Что, и такой там пункт был? – улыбнулся я.

Она меня проигнорировала, и ответила на предыдущий вопрос.

– Потому что приказы – один, второй, третий были внутри Разлома в бою. А четвертый – ты меня на руки взял, вопреки моему приказу.

– Вот же ты сучка… – это удивило даже меня.

Я просто разжал руки, и она упала на землю, аккурат на больную ногу.

– Сволочь! Подними меня немедленно! Это приказ!

– С радостью, – поднял я её и, как только выпрямился, тут же снова разжал руки. – Упс! – глянул я, как она снова упала на землю. – Ещё приказы будут?

– Галактионов, ты об этом сильно пожалеешь!!!

– Уже пожалел, – абсолютно честно сказал я ей.

Я повернулся к участникам рейд-группы, которые с каменными лицами неодобрительно наблюдали за всем этим спектаклем.