Кодекс Охотника. Книга XIX

— Ну, моих предков не унизили, тут ты прав. Но моих предков уничтожили. Так что да, я понимаю, о чём ты. Самое интересное, что в этом участвовали твои ублюдочные родители.

— Не смей так говорить про них! — Распутин кинул в меня шар огня, от которого я увернулся.

— То есть, ты расстроился, когда я в прошлый раз разбил меч твоего деда?

— Собака! — Распутин снова кинул в меня молнией, а два его телохранителя по его указаниям выдвинулись чуть вперёд.

Ну вот, вроде нашёл его слабое место. Чувак очень трепетно относится к своим родственникам. Настолько трепетно, что даже забывается.

— Пожалуй, я выкопаю их могилы, и сделаю из их костей погремушки, — хмыкнул я, отчего Распутин еще сильнее рассвирепел.

Не, ну это уже совсем неинтересно. Кодекс мне такое надругательство не простит. Да я и близко не собираюсь такое делать. Не такой я человек. Но вот так попасться, как ребёнок, серьёзно? Маг Вне Категории, Универсал…

Правый телохранитель Распутина ровно на полметра переступил ту невидимую черту, за которой я уже могу действовать. Нырок в Тень, и вот он падает обезглавленным. Ну, а с двумя-то справится и ребёнок.

Распутин больше не трепался, он пытался спасти свою жизнь.

Через пару минут пал его второй телохранитель, и остался только он. Я перешёл с ним в ближний бой. С удивлением заметил, как перерубленный бицепс его руки почти мгновенно сросся. Удивил! Регенерация у него какая-то запредельная. Что ж, плохим был бы я Охотником, если бы не имел план действий на такой случай. Я тот, который победил гигантскую гидру в одиночку. Правда, и сам помер при этом, но это другое. А вот она отращивала свои головы нон-стоп, если не знать, как с этим бороться.

«Извини, дружочек», — мысленно извинился перед Духом Орла, живущим в Аквиле. — «Я подселю к тебе на время одного не очень приятного соседа».

Мелкая душа, которая нырнула в меч, была действительно неприятной. У неё даже названия, как такового, не было. Мы называли её «Бляхой», и никто не мог понять — то ли это от бляхи на ремне, то ли… Ну, вы сами поняли, что тварь была неприятная. И вот сейчас она должна была мне помочь.

И она помогла.

Следующую рану я нанёс по бедру врага, и Распутин отпрыгнул в сторону, с удивлением посмотрев вниз. Он ждал, что рана вот-вот затянется, но нет. Бляха не давала этого сделать. Она нарушала саму душевную структуру организма.

Что ж, ещё один выпад. Доспех затрещал, и правая рука Распутина летит в сторону, вместе с мечом. Тот орёт, и из левой ладони руки у него вырываются молния.

Теперь трещит мой доспех. Силён, скотина! Да и причёску мне немного испортил. От постороннего электричества у меня сейчас на голове образовалась натуральное афро. Поэтому я без угрызения совести отрубил ему и вторую руку.

Распутин пятился. И вот он стоит на краю пропасти. Я заглянул вниз. Падать метров двадцать, но скорее всего, этот говнюк выживет.

— Можешь прыгать, но я прыгну за тобой. Ты же это понимаешь? — улыбнулся я.

— Мы могли бы стать отличной командой, парень!

Внезапно на Распутина накатило полное спокойствие. Ужас ушёл из его глаз. Скорее всего, это был шок после потери двух конечностей и предвкушение близкой смерти. Не знаю. Но сейчас он выглядел каким-то спокойным.

— Никогда бы мы не стали командой. Не тешь себя иллюзиями, кровожадный ублюдок.

Если вы думаете, что я не смотрел фильмы, где главный злодей глумится над жертвой, а она, в последнюю очередь и в последний момент, спасается, то это не так. Я всё видел. И разговаривал с ним сейчас по одной причине — потому что я, покарай меня Кодекс, выдохся, как собака. Каждое движение требовало большого напряжения.

В конце концов, я напитал и руку, и меч силой, и сделал выпад, намереваясь отрубить голову ублюдку. Вот только он не дождался меня — оттолкнулся сразу обеими ногами и полетел спиной вниз.

Я вздохнул и уже собрался прыгать было за ним, как вдруг увидел, что на середине падения прямо под ним открывается тухло-зелёное окно портала, и он пропадает в нём, как ни в чём не бывало.

— В рот мне ноги! — выдохнул я, и тут же включил сканирование на полную, а затем резко обернулся и посмотрел вдаль.

На соседнем утёсе стоял сухой лысый китаец, что опирался на посох, а его балахон развивался под упругими ударами холодного высокогорного ветра. Его духовный аспект горел ядовито-зелёным пламенем. Прямо сейчас он был накачен под завязку и собирался выпустить что-то очень неприятное.

Я понимал, что я безумно устал, что все мои две тысячи гвардейцев вряд ли помогут в битве с Эмиссаром. Но тем не менее, помимо воли, я испытал радость. Радость Охотника, который долго преследовал и наконец догнал эту мерзкую тварь, которая попила крови мне и всем окружающим. Главное — я её догнал. А как буду убивать? Ну, война план покажет…

Секретный исследовательский центр Драконов

— Господин остался… ему нужно помочь… — безрукий Распутин бился на операционном столе в беспамятстве, при том, что он был под наркозом — физическим и магическим. Но этого не хватало — душа его страдала.