Кодекс Охотника. Книга XVIII (СИ)

Лишь под конец ей сообщили что это была битва Галактионова, в которой он, кажется, победил. Но до конца они не уверены. Все, что свидетельствует о его победе, это слова Потапова, его начальника гвардии, который сообщил, что противник мертв, и об остальном он распространяться не имеет права.

Подумать только… Потапов отказался разговаривать с Главой Службы Безопасности Империи, сославшись на тайну Рода Галактионовых. Но как говорят, все тайное становится явным! И в этот раз сработала не разведка, а сам Род Галактионовых. Ей лично позвонила первая жена Галактионова Анна и сообщила, что хочет говорить с Александром после того, как он очнется. Императрица тогда знатно удивилась. У этой девушки явно стальные нервы или же нерушимая вера в своего мужа. Двенадцать Лекарей говорят, что не могут понять происходящего с телом парня. В один момент он стал умирать, а потом вдруг взял и перестал. Они только начали лечить порванную селезенку, как оказалось, что она уже сама восстановилась, каким-то чудом. Даже стали грешить на спрятанные артефакты в его теле или… тайны, мать его, Рода Галактионовых.

Никаких прогнозов… Никаких… А тут его жена говорит, чтобы он ей позвонил. Но помимо этого она попросила секретный и зашифрованный канал связи, куда и скинула фотографии поверженного врага. Вот тогда не до шуток стало всем, кто это увидел. Болконский, кажется, поседел еще раз. А Императрица очень пожалела, что парень сейчас без сознания и не может рассказать все подробности. Убить Бесса? В одиночку? Да это какой-то бред! Будь он хоть пять раз Магом Вне Категории. Это считалось, если невозможным, то очень близко к тому.

Скажем так… Империя знает, что Бессов больше, чем один. А еще, что таких, скажем мягко «людей», могут убить другие… не совсем обычные «люди», которых привлекают очень и очень редко, ведь их услуги это всегда огромный риск! И невероятные расходы…

В последний раз, когда привлекалось сразу два оперативника, то одному из Императоров пришлось месяц играть в нарды и пить вишневую настойку. Такой был цена. Загвоздка заключается в том, что по древнему договору… Такие оперативники называют свою цену только после того, как задание будет выполнено. И ты никогда не знаешь, что это будет.

— Ваше Императорское Величество! — в кабинет вбежал посыльный. — Вам нужно это увидеть… Это очень срочно!

— Что там? Что с ним?

— С кем? — не понял он, о чем Елизавета.

— Александр? — взволновано спросила она.

— Нет… Тут дело намного хуже… Сейчас идет прямая трансляция из Китая. Император-Дракон на весь мир заявляет, что враг его народа успешно ликвидирован. Он сказал на весь мир, что Галактионов мертв. Дракон призывает другие страны не бояться и наносить удары по Империи. Ведь все наши слова о могуществе всего лишь пустышка.

Императрица вмиг стала серьезной, ведь дело было очень важным. Конечно, на Галактионове не держится вся Империя, но в прошлый раз он стоял рядом с ней, и теперь является неким символом. Символом силы, и его смерть может подорвать, как боевой дух людей, так и… веру в непобедимость Империи.

— Вызвать ко мне Болконского! И директора всеимперского телеканала! Мне срочно нужно дать ответ… Завтра!

* * *

Кто бы мог подумать, что не было бы счастья, если бы несчастье не помогло? Битва со Жнецом Душ сильно меня подкосила. Но в то же время она даровала мне то, чего я уже не видел давно. А именно, спуск на один очень низкий уровень моей Души. Сколько я раньше не пытался, а меня сюда не пускало. И дело тут не в силе… Будь я хоть самым сильным человеком в этом мире, то не смог бы сюда попасть. Поглоти я хоть все Души этого мира, в том числе и людские, даже не смог бы поцарапать стены этого душевного уровня.

Изначальный уровень Кодекса!

Именно так он назывался по той причине, что здесь находилась стела, где был выбит Кодекс, который я знал, наверное, лучше, чем свою историю.

Например, этот пункт. Я подошел к камню.

«Жизнь — это вечная Охота»

«Не прощен будет предатель, предавший своих братьев»

«У Охотника нет семьи. У Охотника есть Орден»

Я улыбнулся, прочитав последнее выражение, так долго являвшееся для меня аксиомой. Теперь это не совсем так, но Кодекс меня пустил, значит ничего плохого я не сделал. Это радует…

Насколько же было приятно попасть сюда. Здесь такое спокойствие и умиротворение. Словно я попал домой. А еще Кодекс давал мне силы. Я ощущал, как она перетекает в мое тело. Это означает, что последний мой поступок был оценен. И Кодекс помнит про меня. Он не отвернулся, не забыл и не изгнал меня. Только очень известные Охотники могут попасть на этот душевный уровень.

Высшая честь, которой может удостоиться Охотник, это носить частичку Кодекса в своей душе. Жизнь ради Кодекса и с Кодексом в душе!

Но в тоже время, находясь здесь, я чувствовал что-то странное, словно присутствия его стало больше, чем раньше. И я хотел в этом разобраться. По факту, я мог проснуться в любой момент, но зачем?

— Там все хорошо? — спросил я пустоту.