Кодекс Охотника. Книга XXI (СИ)

— Странно. Ещё слишком далеко, чтобы видеть сияние порталов, — нахмурился Пушкин, который в данный момент сидел рядом со мной. Вот он от какао не отказывался.

Шнырька уже изошёлся на говно и воду, буквально попискивая в истерике, что я разграбил все его запасы. Ну, я сказал, что по возвращении мы всё восполним, хотя мелкому засранцу я совсем не верил. Запасы у него, судя по всему, бездонные.

— Ну, вы сколько там порталов видели? Один, два, ну, максимум, три, — предположил я у Пушкина.

И тот с интересом посмотрел на меня.

— Что-то я не помню тебя, Александр, в той единственной экспедиции, которую организовал Император Михаил к Северному полюсу. А больше экспедиций, я точно знаю, не было. Так откуда ты знаешь, что я там мог видеть? На тот момент… — он на секунду задумался. — Мне кажется, даже твой отец ещё не родился.

Я пожал плечами, и буркнул привычное.

— Секреты Рода.

— Да-да, секреты Рода, — покачал головой Пушкин. — И что ты вообще хотел сказать этой фразой?

— Этой фразой я хотел уточнить один очень простой вопрос. Сколько порталов там было, вы говорили?

— Я ничего не говорил, — усмехнулся Пушкин. — Ну да, там было два портала. Ты угадал.

— Я не угадывал, — покачал головой я. — Так вот, в данный момент таких порталов, как вы сказали, там минимум дюжина. И ещё один или два портала побольше. Откуда, вы думаете, Жути появились?

— Чёрт! Исполин тоже может в любой момент оттуда пройти?! — кажется, Пушкин озаботился.

— Нет, это вряд ли. Исполины сквозь миры не ходят. Их выращивают прямо здесь, на месте.

— Саша, — Пушкин нахмурился. — Нам нужно серьёзно с тобой поговорить после этого похода. Ну, если мы выживем, конечно.

— Выживем, конечно, — улыбнулся я. — Вот только сейчас две Жути движутся в нашу сторону, битком забитые десантом Серых. Надо их разбить, а дальше будет проще.

— Две Жути? — Пушкин скривился. — Так, это будет сложно.

Он спрыгнул с брони, озабоченный и готовый к команде.

— Александр Сергеевич! — позвал я.

— Чего?

— Ваша правая, моя левая.

— Твоя… что? — удивился Пушкин, потом улыбнулся, и кивнул головой. — Ладно. Принято!

Он побежал вперёд. А рядом озабоченно поинтересовалась Хельга.

— Саша. А как же я?

— Не терпится? — улыбнулся я. — Ну, в принципе, ты мне можешь помочь. Только мне понадобится от тебя полная преданность делу и беспрекословное повиновение. Справишся?

Хельга неуверенно кивнула, а я залез в рюкзак и достал свою любимую уже полупустую шкатулку, затем открыл её.

— На, закинься немного. Я думаю, четырёх жёлтых будет достаточно.

— Саша, у меня от них изжога.

— Запей их тогда какао, — посоветовал ей.

— Да ну тебя…

Девушка, тем не менее, закинула, одну за другой, четыре желейки. Пушкин уже раскомандовался. И Одарённые разворачивались в боевые построения. Неторопливо приближающиеся Жути было видно уже невооружённым взглядом.

Когда Хельга проглотила последнюю желейку, я улыбнулся.

— Придётся немножко полетать, держись за меня крепко, и делай то, что я говорю.

— Полетать? На чём? — удивилась она.

— Да вот на этом…

Сзади с хлопком возникла Ледяная Виверна, которая тонко закричала и присела на снег, опустившись и подогнув лапы, дабы мы могли спокойно на неё залезть.

— Ой, какая красотка! Какое у неё сильное ледяное ядро, — удивилась Хельга. — Где ты её взял?

— Где взял, там больше нету, — хмыкнул я. — В прямом смысле, нету, мира того нету. Но если ты будешь хорошо себя вести, я тебе одну такую подарю вместо лошадки.

— Супер! — только и сказала она.

— Ну, а теперь вперёд!

Я оттолкнулся от броневика, прыгнул прямо на спину виверны, и приглашающе кивнул. Через секунду Хельга села сзади за мной и обняла холодными руками. И мы поднялись в воздух, провожаемые удивлёнными взглядами наших бойцов. Из всех них я увидел, как один из «Центурионов» поднял руку, продемонстрировав большой палец вверх. Ну да, это Машка, она привыкла к моим приколам.

Виверна, взмахнув крыльями, понесла нас к Жути. Тварь, почуяв неладное, начала шевелить щупальцами, каждый из которых заканчивался большим красным глазом, из которого стреляли красные лучи.

— Жахни по ним льдом, да так, чтобы эти поцы не могли пошевелиться, — сказал я Хельге.

И Хельга жахнула. Жахнула так, что у меня жопа подмёрзла, несмотря на мой доспех и готовность к этой процедуре. А ещё Ледяная Виверна недовольно вскрикнула — что было совсем удивительно. Дитя холода, походу, тоже почувствовала явный дискомфорт от магии принцессы. Но, надо сказать, оно того стоило. Поверхность Жути не то что промёрзла, её полностью покрыло льдом. Все щупальца и отростки вмёрзли в лёд, не в силах пошевелиться. Жуть выстрелила навскидку восемь лучей. Два луча вспороли снег далеко в стороне, а шесть вообще улетели в небо.

— А ты молодчина! — крикнул я, потирая подмороженную задницу, пытаясь вернуть циркуляцию крови в тело.

— Спасибо, — сказала довольная девушка.

Ну, а дальше было дело техники: подобраться поближе и закинуть внутрь огненную саламандру.

— Держись крепче, и никуда не уходи, — повернулся я к Хельге.

— Что? — удивилась она.

— Скоро буду, — сказал я, отталкиваясь и прыгая вниз на Жуть.