Кодекс Ордена Казановы

Плечи профессора разом машинально поднялись, будто он сразу учуял придавившую их тяжесть. Лёхин про себя усмехнулся, но ничего не сказал.

Пришлось пройти остановки две, углубляясь в микрорайон старых домов, пока не вышли к новой, с иголочки высотке, горделиво вознёсшейся среди пятиэтажных хрущёвок.

— Здесь, — остановил Соболева Лёхин.

Почти квадратная в основании, многоэтажка головой пропадала в дожде и тучах. Спрятавшись под подъездным навесом старого дома, следопыты некоторое время рассматривали объект.

— Жаль, дом новый, — пробормотал Лёхин. — Нашли бы призрака, поговорили бы.

С плеча профессора хихикнул Ник. Лёхин резко обернулся.

Ссутулившись под проливным дождём, определённо к ним шлёпала по лужам неопределённая фигура под зонтом-инвалидом — половина спиц воинственно пронзала воздух. Отчётливо виднелись короткий плащ, невообразимо мятые штаны, низ которых небрежно торчал из разбитых, кажется, даже женских сапог. Весь облик данного экземпляра будто носил табличку "Алкаш с большим стажем". Фигура шагнула под навес — двое посторонились — и долго и безуспешно пыталась закрыть зонт. Но то ли руки неловкими оказались с перепою, то ли зонт на редкость пакостным оказался, но ничего у бедняги не получалось.

Потерзавшись между брезгливостью и жалостью, Лёхин помог нечаянному соседу справиться со строптивым зонтом. А потом алкаш выпрямился — и Лёхин, не веря глазам, увидел твёрдый взгляд на морщинистом лице, а главное — колпачок шикарной ручки, всунутой в верхний карман мятого плаща.

— Савва! Вы?! Рад вас видеть!

Лицо алкаша осталось безучастным, но ясные глаза потеплели.

— Алексей Григорьич! Вот уж не думал свидеться более! — как всегда, медленно выговорил алкаш. — Какими судьбами здесь, в наших краях?

— По делу! Как же иначе? — засмеялся Лёхин, а Соболев отступил на самый край сухой площадки под навесом. Вероятно, его смущал характерный запах от бомжеватого незнакомца.

Неподвижное лицо Саввы не дрогнуло, но цепкие глаза мгновенно поймали в фокус спутника Лёхина.

— Приятно увидеть знакомое лицо, — по-прежнему тягуче сказал Савва. — Так вы, Алексей Григорьич, нашли-таки профессора?

Лицо Соболева вытянулось. Лёхин наслаждался ситуацией. Замкнутость профессора и его умение жёстко держать на расстоянии тяготили, так что возможность хоть немного вывести его из себя откровенно порадовала.

— На сеансе бывали, Савва? — он уже не помнил, на "ты" или на "вы" был с Саввой, но нравилось выкать при Соболеве типичному алкашу. Но и дольше Лёхин тянуть не мог. — Дмитрий Витальевич, позвольте представить вам моего августовского знакомца — Савву.

— Руки пожимать не буду — и вам неприятно, и я вовремя не проследил, чтобы тело их вымыло, — вздохнул алкаш и, проницательно взглянув на оторопевшего профессора, уточнил: — Дмитрий Витальевич, Алексей Григорьич забыл добавить одну подробность, когда представлял нас. Я призрак в теле человека.

32.

Алкаш, в которого неделю назад вселился Савва, возможно, ту же неделю назад умер бы без призрака. Удар, как говорят. Савва сказал — мозги тёмными стали. "Инсульт?" — прошептал профессор… Призрак сначала не понял, что за пятно образуется в голове занятого тела (дело было в забегаловке), решил, что тело опьянело до степени "вдребадан", и "повёл" его домой. Однокомнатная квартира старика ему понравилась. Единственно, отдраить бы её от застарелой грязи — и жить в своё удовольствие. Такого тела — со своей квартирой — у Саввы ещё не было. Он дал ему ночь отдохнуть и немного избавиться от алкоголя, а затем использовал в уборке. Затем отправил в магазин. Уже с самого начала призрак обнаружил, что двигаться в новом теле трудновато. Поразмыслив, связал тёмное пятно в мозгах и двигательный процесс. Но даже затруднительное движение не заставило Савву вновь перейти на свободный полёт

— Жалко стало, — объяснил призрак. — Вышел я из него на второй день, а он упал и бубнит чего-то. А вчера выходил — уже смотрит осознанно. Я его гулять заставляю много, даже по такому дождю. А однажды встретил хорошего знакомого — тот врач. Он и сказал: воздух и движение, пища скудная и лёгкая. Ну и стараемся.

Он так легко сказал: "Встретил хорошего знакомого", что Лёхин и Соболев лишь минуту спустя сообразили, что Савва говорит о привидении.

— Ну, а вы с каким делом в наши края?

— Ищем человека одного. Он в том доме живёт.

— И нашли?

— Подступиться как — не знаем. Шишики могут подсказать квартиру, но ведь не позвонишь в неё бухты-барахты: "Привет! Мы хотим узнать, кто ты такой и каково твоё расписание на сегодня!"

— А это срочно? — деликатно спросил Савва.

— Возможно, этого человека сегодня убьют.

— Тогда пошли.

— В смысле — пошли?

— Всё очень просто, Алексей Григорьич. Шишик покажет квартиру — я оставлю это тело на ваше попечение и узнаю о вашем человеке всё, что смогу.

— Действительно, "всё очень просто", — пробормотал Лёхин.

— А почему Шишик? Один? — ревниво спросил Соболев. — Вы же не собираетесь идти без меня?

Некоторое время Лёхин смотрел на профессора — и сообразил: Соболеву хочется пообщаться с призраком. Да Бога ради!