Кодекс ордена

— Отвернись, тебе не следует такое видеть.

— Позволь, мне самой это решить. Скажи лучше, зачем ты собираешься убить пленного человека?

Эш поморщился, опуская оружие и с ответил с иронией:

— Он сам меня попросил, представляешь? Или ты предлагаешь оставить его умирать от жажды и ночного холода?

Девушка приблизилась к Эшу, рассматривая крепкое тело связанного парня.

— Может его отпустим? Если на него за что-то ополчились свои, значит он им не друг.

Антим вздохнул и сказал:

— Посмотри на его левую грудную мышцу. Что ты видишь? — он поймал направление взгляда девушки и добавил: — Лани… Я сказал не на область паха, а на левую грудную мышцу.

Она тут же покраснела и выполнила просьбу Эша более точно.

— Татуировки какие-то. Они что-то значат, да?

— Да, значат кое-что, — ответил антим указывая кончиком клинка на наколку в виде трех гор, над которыми высились копья. — Медаль Роуна, за подавление мятежей в южных провинциях.

— Да я тогда был новобранцем, просто охранял обозы с провизией! — протараторил гвардеец.

— Заткнись щенок, или умирать ты будешь гораздо мучительнее чем от жажды, — холодно процедил Эш, даже не удостоив его взгляда в лицо. — Вот эта, — он указал на черную пятиконечную звезду. — За взятие одного из поселений Ассийского Ханства. Говорят Рейх вырезает в них большую часть людей, а оставшихся превращает в рабов.

— Шайзе! Я не убивал гражданских, только воинов!

— Эта, — Эш подгрузил лезвие меча на два сантиметра в грудь парня, в то место, где располагалась татуировка в виде силуэта человека с тремя точками внутри. Гвардеец застонал от боли и антим продолжил: — За победу над многократно превосходящими числом противниками. Обычно их выдают за то, что закованная в тяжелую зачарованную броню пехота вырезает каких-нибудь голозадых, плохо обученных туземцев в южных странах за Срединным морем.

— Нихьт вар! Мы отражали атаку ассийцев, бились в окружении под огнем их чертовых трапперов!

Антим погрузил меч еще немного дальше, и парень взвыл от боли, а по его телу заструилась тонкая линия крови.

— Эш, ну хватит. Не мучай его, — воскликнула девушка.

Он опустил клинок и сказал:

— Тут много всего, но этот хитрец найдет на каждую медаль свою причину. Так что просто поверь мне, гвардейцами Рейха за добрые дела не становятся.

Лани пожала плечами.

— Тогда поступай как знаешь. Но мне интересно за что его так свои же, не смотря на все его достижения.

Эш усмехнулся и кивнул:

— Действительно, расскажи нам, «разведчик» из тяжелой пехоты, в чем это ты провинился перед Рейхом?

Парень молчал, глядя прямо перед собой и Эш удивленно продолжил:

— Молчишь? Неужели за дезертирство? Вот это номер, не ожидал. И что же тебя так напугало?

— Шайзе! Убей меня маг-джагер или дайте мне спокойно умереть самому, к черту все ваши расспросы.

Эш пожал плечами и вскинул меч, а парень при этом затянул во все горло:

— Уна мартинааа, ми сон свегьятооо, о Белла чаооо, Белла чаооо, Белла чао, чао, чао!

— Я же предупреждал тебя, сукин сын, — прошипел антим. — Петь ее тебе на иктанском это еще большее кощунство.

— Иди к черту, маг-джагер! Я знаю ее на англосийском, ассийском, ланкарском и конечно на родном ее языке — иктанском. Потому, что я из Цееверна и это песня моих предков.

— Хочешь сказать, что ты из тех подростков, которых уволокли в Рейх пока Цееверн был под его контролем? Ну и где же ты жил в Цееверне?

— На двенадцатом плотницком разъезде, возле пятого отделения адмиралтейства.

— Небось оттуда все так же хорошо виден дворец верховного дожа? — прищурившись уточнил Эш.

— О чем ты? Сточные канавы оттуда видны, да кусок пристани.

Антим опустил меч и тот обратился в трость.

— Повезло тебе сегодня гвардеец. Ну, что скажешь, Лани, ты все еще готова его отпустить?

Глава 8

— Если честно, я не очень хорошо разбираюсь в географии и истории, — сказала Лани. — Эш, может ты пояснишь этот момент по Цееверну?

Они шли вдоль леса и гвардеец по имени Райль, следовал теперь вместе с ними. Не смотря на протесты Эша девушка заявила, что бросать человека одного, нагого в лесу, означало бы просто продлить его мучения. Антим не был с ней согласен, но затем подумал о том, что с гвардейца станется раздобыть себе одежду и еду отняв их у каких-нибудь беженцев, а потому решил взять его с собой хотя бы до того момента пока не удостоверится, что может отпустить его с чистой совестью.

Райлю выделили две простыни и из одной он смастерил себе набедренную повязку, а другую порвал надвое и сделал обмотки на ноги. Пока парень этим занимался Лани совершенно беззастенчиво рассматривала его крепкое мускулистое тело, отчего антим начал сомневаться в действительных мотивах девушки взять гвардейца с собой.

— А вот пусть Райль и объяснит, очень мне интересна его версия, — с усмешкой сказал Эш. Тот лишь пожал плечами и принялся говорить: