Кодекс самурая

— Там речь шла о пусках ракет с земли на дальность до пятисот километров, товарищ маршал, то есть на оперативную глубину. А я прошу вашего разрешения на нанесение удара по немецким штабам в Берлине.

Глава 11

— Господин президент, это письмо от генерала Нагулина, — Гопкинс протянул Рузвельту небольшой конверт. — Адресовано вам лично. Он передал его нашему представителю при штабе Чан Кайши перед отлетом в Москву.

— Письмо точно не вскрывали?

— Наши специалисты не обнаружили никаких признаков подобных попыток.

Рузвельт медленно кивнул и аккуратно вскрыл конверт специальным ножом с резной ручкой из слоновой кости. На сложенном вчетверо листе бумаги было не так много текста, но президент перечитал его дважды, прежде чем поднял глаза на своего советника.

«Уважаемый господин президент,

Несмотря на определенные успехи, достигнутые в Китае, я с сожалением вынужден констатировать, что на пути к нашей общей победе возникло очень серьезное препятствие, а точнее, активно действующий фактор, доверять информацию о котором бумаге я не готов. Скажу лишь, что неудача вооруженных сил США на Гуадалканале и разгром британского конвоя, направлявшегося на Мальту, являются прямыми следствиями действий этого фактора. Я провел необходимую работу для выяснения природы выступившей против нас силы и убежден, что противостоять ей мы сможем лишь объединив усилия наших стран. На данный момент я владею всей полнотой информации по возникшей проблеме, однако в силу ряда обстоятельств я считаю возможным передать эти сведения Вам и товарищу Сталину только одновременно, при нашей общей встрече, поскольку данная информация является жизненно важной для обоих наших государств и всего мира в целом. Мой статус и служебное положение не позволяют мне организовать встречу на высшем уровне между руководителями Соединенных Штатов, Советского союза и, возможно, если Вы сочтете нужным, Великобритании и Китая. Поэтому я вынужден обратиться к Вам с просьбой выступить инициатором такой встречи и предусмотреть в ее протоколе мой аналитический доклад главам государств. Отдельно хочу обратить Ваше внимание на то, что возникшие негативные обстоятельства требуют от нас максимально быстрых действий, в силу чего прошу Вас отнестись к моей просьбе с пониманием и принять меры к скорейшей организации указанной встречи.

Искренне ваш,

Генерал-полковник Нагулин».

— Ознакомьтесь, Гарри, — президент протянул письмо Гопкинсу. — Как я понимаю, произошло что-то по-настоящему нехорошее, если мистер Нагулин пошел на такой шаг.

— Вы были совершенно правы, господин президент, считая, что Нагулин ведет свою игру, — задумчиво произнес Гопкинс, прочитав письмо.

— Думаю, для вас это тоже было очевидно, Гарри, — улыбнулся в ответ Рузвельт.

— Не стану этого отрицать, но, честно говоря, я не думал, что он может зайти так далеко. По советским меркам это письмо тянет на расстрел. Скрыть от руководства страны важнейшую информацию и огласить ее только на встрече с президентом другого государства, пусть и дружественного… Не скажу, что это предательство, но все же как-то…

— Вот и меня посещают такие же мысли, — президент внимательно посмотрел на Гопкинса. — Знаете, Гарри, я полагаю, что это будет не просто важная информация. Он собирается сообщить нам нечто такое, что сделает невозможным даже саму постановку вопроса о предательстве, и, видимо, сам Нагулин это тоже понимает. Только, боюсь, эта информация нам сильно не понравится.