Кодекс смерти

София провела его в уютную светлую комнату, совсем непохожую на мрачный номер в гостинице синьора Гаррофоли. Электрический свет, голубые обои с херувимами, беленый потолок. Комната помещалась на втором этаже, и лестница спускалась прямо к задней двери дома.

Никаких латинских изречений на стенах.

— Большое спасибо, София, — улыбнулся он.

Она смущенно опустила взгляд.

— Это была моя комната. Я жила здесь до двенадцати лет. Теперь мне двадцать один год. Надеюсь, тебе здесь понравится, синьор Дрюм.

Настала очередь Фредрика смутиться. Он переступил с ноги на ногу, прокашлялся. И ударился в лирику:

— Надеюсь, к обоям пристало что-то из твоих грез. Чтобы и мне сладко спалось в их атмосфере.

Девушка покраснела и вышла.

Не успел Фредрик сесть на кровать, как в дверь постучался синьор Ратти. Он принес бутылку вина, бокал и тарелку макарон. Заверил, что вино — лучшей марки, «Кастелло ди Ама» 1975 года. И тут же удалился, Фредрик не успел даже толком поблагодарить.

Вино, сказал он себе, я нуждаюсь в вине? На душе было беспокойно и сумрачно. Смогу ли я теперь когда-либо воздать должное хорошему вину? Он налил бокал, выпил. Ему полегчало, комок в груди рассосался, и он успокоился. Подумал о том, что сейчас в кафе его, наверно, ожидает сокол Ромео Умбро. Фредрик договаривался, что они позавтракают вместе. Сокол тоже почуял неладное. Но Фредрик Дрюм обойдется без его помощи. Сокол способен дать волю когтям, и дело закончится еще одним убийством. Фредрик Дрюм не собирался убивать.

Ждать. Лежать на кровати и спокойно ждать. Только когда стемнеет, он может выходить.

Он принялся за макароны, запивая вином. Достал из чемодана туалетные принадлежности и пластырь. Залепил многочисленные ссадины. В правом боку не проходила острая боль. Как будто там засел чей-то кинжал. Черт с ними, с воображаемыми кинжалами, куда хуже двухтысячелетние копья, поражающие насмерть невинных людей.

Он откинулся на подушку и уснул.

Никто его не беспокоил. В пять часов он проснулся, выпил три стакана воды из-под крана и снова уснул. В восемь часов растерянно протер глаза, соображая, где очутился. Понадобилось несколько минут, чтобы уяснить себе — кто он, где он и что должен делать.

Достал маленький фонарик. В ящике тумбочки лежала стеариновая свеча. Отломил два комочка, согрел в руке и запихал себе в уши. Повозился с ними, добиваясь, чтобы не пропускали никаких звуков. Получилось. Тогда он осторожно завернул комочки в носовой платок и засунул в грудной кармашек, едко улыбаясь.

Играйте, музыканты! Фредрик Дрюм приглашает на танец. Держитесь, Персефона и Геката!

Он спустился вниз. В доме было тихо. Семейство Ратти отдыхало в ожидании вечернего наплыва клиентов. Задняя дверь была открыта. Он пересек огород и остановился, зайдя за оливковые деревья.

Постоял, прикидывая, как двигаться дальше. Слабый свет маленького фонарика издали нельзя было приметить. Решил подняться по дуге за гостиницей примерно к автостоянке на склоне холма.

Фредрик обливался потом. Было душно, звонко пели цикады. Спугнул несколько коз, которые бросились наутек, громко блея. Где-то поблизости залаяла собака. Он прибавил шагу и вышел наконец на дорогу, ведущую к замку.

Машины стояли на месте.

Он присел за ними, осматриваясь. Боль в боку отдавалась во всем теле, вплоть до ступней. На дороге никого не было — ни наверху, ни внизу. Видно светящиеся окна «ОСПЕДАЛЕ ВИТОЛЛО УМБРО».

Он быстро спустился, прошел через ворота и поднялся по крыльцу в дом. Камин в вестибюле не топился. В первой гостиной сидели за столом двое. Пациенты. Из динамиков струились приглушенные звуки «Адажио» Альбинони. Он поднялся по лестнице на второй этаж. Перед дверью музыкального кабинета остановился, прислушиваясь. Тихо. Открыл дверь и вошел.

Ему не стоило труда высмотреть стеллаж с диковинными инструментами и найти искомое: причудливую конструкцию, нечто среднее между рогом и струнным инструментом. Не разобрать толком, где верх, где низ… Медь, козий рог, струны. Видно, что изделие совсем новое, стало быть, копия.

Силот. Священный Силотиан.

Он осторожно снял его с полки, повертел в руках. Увидел вдруг лежащий за инструментом предмет. Интересно… Нагнулся, приглядываясь. Это была старая мраморная плита, испещренная знаками и рисунками. С удивлением Фредрик обнаружил на плите изображение предмета, который держал в руках. Силот. Рядом — текст. Греческие буквы, под ними латинские и в самом низу… Фредрик отпрянул. Перед ним были те самые загадочные строки, которые он пытался дешифровать. Ноты. Невмы. Праневмы.

— Интересуетесь, синьор Дрюм?

Чья-то рука легла на его плечо. Витолло Умбро… Фредрик круто обернулся.

— Полагаю, вам понятно все значение того, что вы видите. Не сомневаюсь, что вы человек проницательный. Что поделаешь, будьте любезны, идите за мной, синьор. — Голос доктора звучал мягко, но достаточно решительно.

— Вы ошибаетесь, доктор Витолло, я пришел не за тем…