Кодекс врача

Роман Романович встречал меня по высшему разряду. Наверняка у порога ждал с той самой секунды, как я по телефону ему сказал, что выезжаю. Ковровой дорожки только не хватало. Не успели мы в кабинет зайти, как уже на стол начали выставлять всякие вкусняшки, появился кофейник, из которого благоухало сбивающим с ног ароматом свежесваренного кофе. Ждал. Надеется. Что же, постараюсь не разочаровать. Деловые партнеры мы или так, покурить вышли?

– Вот, Евгений Александрович, кофеек, как вы любите, – предложил он сразу.

– Не откажусь.

И мы испили кофею, не заводя никаких деловых разговоров. Погоду обсудили, про измерение артериального давления он любопытный случай рассказал – когда начали просить специальную манжету для коня. И только легкая неусидчивость, будто у Келера появился синдром беспокойных ног, выдавала нетерпение моего визави.

– Не будем терять время, – сказал я, отставляя чашку из тончайшего фарфора.

– Да, – ответил Келер, пытаясь заглушить этим вздох облегчения.

– Вот, извольте. – Я вытащил из портфеля эскизное изображение грелки. – Изготавливается из резины, можно разной формы. Наливаем горячую воду или, наоборот, лед насыпаем. Крышку завинчиваем плотно для герметичности. Все.

– Прекрасно, Евгений Александрович! Как всегда, у вас – гениально, не побоюсь этого слова! Я… со своей стороны… заказ сейчас разместим…

В глазах у него явно мелькали числа, все увеличивающиеся: аптекарь начал прикидывать на ходу затраты на интенсивную рекламную кампанию, себестоимость, доставку, объем неснижаемых складских остатков и еще что-то узкоспециальное.

– Ваш вердикт? – решил я прервать сеанс прикладной арифметики.

– Заказ размещу сегодня же. Десять тысяч штук для начала. Неделя, от силы полторы – на изготовление. Цену… потом калькуляцию проведем, Евгений Александрович… После подсчета затрат…

Очнулся, торгаш проклятый. Сейчас начнет плакать, какой он бедный и несчастный. Пришлось опередить.

– Два пятиалтынных с изделия, господин Келер. Сами понимаете, на меньшее с таким товаром…

– По рукам, Евгений Александрович, спорить не буду!

Быстро он согласился, засранец. Надо было больше требовать. Ничего, он мне «амбушек» за бесплатно наделает. Бонусом. Никуда не денется.

* * *

Новые подстанции открывали с разницей в один день. С оркестром и ленточкой, серебряными ножницами и девочками, вручающими цветы всяким чиновникам из официальных кабинетов, что решили примазаться. Пришлось пригласить, потому что дело с Думой и медицинским комитетом оной сдвинулось, наконец, с мертвой точки. Видать, псарям дали августейшего околоцарского пинка под зад. И не только в бюджет на следующий, девяносто шестой год попали, но и было выделено специальное финансирование на текущий. Отдельной статьей. Знатоки выразили единодушное мнение, что такого не было никогда, и я точно внебрачный сын великого князя.

Сейчас я тону в бумагах: скорую помощь надо отделять от «Русского медика», передавать на баланс материальные ценности, переоформлять документы и прочее. Занятия эти явно придуманы врагом рода человеческого, от чиновной трескотни заведомо воняет серой. Думаю, надо носить с собой бутылочку со святой водой и втихаря обрызгивать этих гадов. Чует мое сердце: будут дымить и корчиться.

Единственное, что скрасило весь этот официоз, визит Лизы на новую подстанцию в Рогожской слободе. Ее мы открывали с колес, всего с одним экипажем и двумя бригадами. Так сказать, на вырост. И тут вдруг кортеж, без предупреждения. Да еще вместе с репортерами.

Все прошло по майскому сценарию: представление княгине врачей, запись в памятной книге. Чириков и тут не подвел, сунул новому главному врачу подстанции Моровскому увесистый том, а тот уже передал княгине. Репортеры ослепили вспышками, Лиза тайком мне улыбнулась.

После официальной части, княгиня попросила сопроводить ее на прогулку:

– Хочу увидеть храм Рождества. – Елизавета Федоровна опустила вуалетку на белой шляпке, я невольно заглянул в вырез декольте платья, затянутого тонкой кисеей. Открытые руки, пышные оборки на плечах… И шикарное многослойное ожерелье из жемчуга вокруг точеной шейки. Все очень прилично, элегантно, в церковь не могут не пустить!

Я тайком кивнул Жигану, тот убежал вперед, а мы медленным шагом пошли в сторону Рогожского кладбища.

– Уместно ли посещать великой княгине раскольническую церковь? – тихо поинтересовался я.

– Алтари опечатаны, – пожала плечами Лиза. – Морозов и Рябушинский готовы сделать крупные пожертвования городу, если будут даны послабления старообрядцам. Сергей Александрович посчитал, что мой визит в храм может быть первым шагом в деле примирения власти и архиепископа Савватия. Возможно, его даже пригласят на коронацию.

– Это вызовет гнев православной церкви.

– У города образовался большой дефицит средств, – тихо произнесла княгиня. – Больше ста тысяч рублей. А Зимний дворец пока никаких ассигнований не делает, бюджет коронации так до сих пор и не определен.

То есть Николая еще не помазали, а Москва уже кругом должна. Отлично Питер устроился. А потом еще говорят, что Первопрестольная пьет все соки из страны.