Кодекс звезды

Лицо тучного Сейида Алим-хана налилось багрянцем, он резко встал с места.

– Это всё, что вы можете мне посоветовать? – грозно спросил он.

Жехорский, понятно, не испугался, остался сидеть, ответил лаконично:

– Боюсь, что так.

– Вы не оставляете мне выбора! – рявкнул эмир заранее отрепетированную фразу, повернулся и вышел вон.

Жехорский тут же принялся стаскивать осточертевший вицмундир.

В здании вокзала царила суматоха. Рядом со входом, с привокзальной площади была разобрана часть стены, через образовавшийся проём в зал ожидания вкатывали пушки.

– Постарайтесь захватить бронепоезд с наименьшими повреждениями. Он мне ещё пригодится! – приказал эмир стоящему навытяжку офицеру и в сопровождении свиты покинул помещение.

Жехорский ещё не закончил переодеваться, когда вздрогнул от грохота, который раздался из коридора. Чертыхнувшись, он поспешно натянул гимнастёрку и выглянул за дверь. В коридоре бойцы охраны поспешно опускали на окна бронированные шторки.

– А вы не торопитесь? – спросил недовольный Жехорский у Ивана, который руководил работами.

– А ты глянь в перископ, что на вокзале делается, – посоветовал начальник охраны.

Перископом именовался оптический прибор, напоминающий тот, каким пользуются моряки на подводных лодках: окуляр находится внутри вагона, а объектив располагается на уровне крыши.

Жехорский воспользовался советом и навёл перископ на окна вокзала. Они были по-прежнему задёрнуты шторами, но не везде плотно, и различить с помощью оптики, что творится внутри помещения, было можно.

– Судя по тому, что в здании помимо пушек ещё и много солдат, они надеются захватить бронепоезд, – сказал Жехорский, отрываясь от окуляра.

– Точно, – кивнул Иван. – Видел я, как его недобитое высочество пялилось на нашего красавца. Завистливо так пялилось, нехорошо…

– А чего мы тогда стоим? – спросил Жехорский. – Выходная стрелка наша?

Когда прибывали в Каган, у одиноко торчащей в горловине станции будки стрелочника, прикрывшись корпусом бронепоезда, высадили маленький десант, который должен был обеспечить «зелёный» коридор. Что именно там происходило, Иван не знал, но в своих ребятах был уверен, потому ответил без колебания:

– Наша!

– Паровозы под парами? – продолжал допытываться Жехорский.

Из-за сложившейся ситуации «чёрный» паровоз в Каган брать не стали, оставили на ближней к границе с эмиратом станции, а сюда прибыли на «боевых» паровозах.

– Слышь, пыхтят? – ответил вопросом на вопрос Иван.

– Так чего стоим? – воскликнул Жехорский. – Давай команду на отправление!

– А с «гостеприимными» хозяевами рассчитаться? – спросил, как попросил, Иван. – Или ты хочешь, чтобы они нам вслед палили?

Соблазн проверить в деле всю огневую мощь бронепоезда разом был велик, и Жехорский решился.

– Ладно, командуй!

Иван включил внутреннее переговорное устройство.

– Приготовиться. Огонь по команде из всех стволов.

– Не жди, когда они начнут первыми, – приказал Жехорский. – Пали, как только в окне покажется первый ствол.

– Есть! – коротко отозвался Иван.

В будке обходчика устраняли последствия короткой схватки. Совсем недавно сюда пожаловал наряд бухарцев, чтобы проконтролировать правильное положение выходной стрелки, которая должна была запереть бронепоезд на пути. Десантники с бронепоезда наряд повязали. Поскольку команды убивать не было, пришлось повозиться, и как результат – один раненный ножом в руку.

Раздавшийся со стороны вокзала орудийный залп и дружный треск пулемётов заставил десантников метнуться наружу.

– Ни хрена себе… – сказал самый невыдержанный, остальные смотрели молча, поразевав рты.

На их глазах здание вокзала превращалось в ничто, в прах, в мусор. Крыша и стены складывались, как карточный домик, во все стороны летели осколки, а потом картину заволокло огромными клубами пыли.

– Рви стрелку, открывай семафор! – приказал старший группы, и вовремя. Из огромного облака пыли показался бронепоезд, который целый и невредимый катил в их сторону.

Эскорт эмира не успел ускакать далеко от станции, когда началась стрельба. Услыхав близкую канонаду, которая, впрочем, довольно быстро стихла, Сейид Алим-хан остановил скакуна. Эмир смотрел на поднимающиеся над Новой Бухарой клубы чёрного дыма, и, поигрывая кожаной камчой, ждал вестей. Ожидание не стало долгим. Запылённый всадник скатился с седла, резво подбежал к стремени владыки и торопливо заговорил. И без того невесёлое лицо эмира стало совсем мрачным. Не дослушав до конца, он со всей дури стеганул вестника камчой. Тот вскрикнул, и, закрыв лицо руками, повалился на дорогу. Эмир повернул коня, и, увлекая за собой конвой, поскакал в сторону Бухары. Сзади остались чёрный дым на горизонте, лежащий в дорожной пыли человек, да одинокий конь, стоящий на обочине с низко опущенной головой.