Кодекс звезды

Но нет. Кёрзон, как и обещал, тихо живёт за городом, русские – торговые сделки заключают. Через три дня принц, а вслед за ним и Кёрзон, грузятся на корабль, и эскадра дымит в сторону Туманного Альбиона. И чего приходили? Неужто и вправду между королевскими домами отношения укрепляли? А русские побыли ещё пару дней и с подписанными контрактами тоже отбыли восвояси. Так были контакты между русскими и англичанами, или нет?

Были! И очень плодотворные…

В тот день в честь принца Уэльского в королевском дворце Стокгольма был устроен приём, куда были приглашены и российские дипломаты. В другой части города воротилы шведского бизнеса на дружеском рауте привечали членов российской делегации, и там были англичане. Агентам иностранных разведок и так в Стокгольме приходилось несладко: не давал развернуться Львов. А их добровольных (пусть не всегда о том ведающих) помощников – журналистов – в шведской столице по пальцам можно было пересчитать. Но засечь контакты русских и англичан хотелось всем. Пришлось разделиться. Кто-то ухитрился попасть на королевский приём, кто-то объедал промышленников, кто-то (их было меньшинство) скучал возле резиденции Кёрзона. Вот им-то, казалось, повезло больше всех. Лорд неожиданно вышел из дома, сел в машину и в сопровождении немногочисленной свиты отбыл в неизвестном направлении, уведя за собой оставшихся разведчиков и папарацци. Забегая вперёд, скажу: отъехав от места пребывания на почтительное расстояние, лорд покинул машину и устроил променад по довольно живописным местам в окрестностях Стокгольма, с наслаждением вкушая свежий воздух, и ни с кем из посторонних при этом не встречался. В двух других упомянутых мной местах контактов между русскими и англичанами также зафиксировано не было. Зато в доме, где остановился Кёрзон, и за которым никто больше не следил, вовсю шли те самые секретные переговоры, ради проведения которых в строжайшей тайне весь этот спектакль и был затеян.

Английскую делегацию возглавлял министр иностранных дел Великобритании лорд Кёрзон, российскую – нарком иностранных дел Павел Афанасьевич Виноградов.

Что там было, на этих переговорах, могу, конечно, рассказать и я, но лучше вам послушать о них из первых, так сказать, уст.

НИКОЛАЙ

Для тех, кому не терпится узнать, как Кёрзон мог оказаться в двух местах одновременно, спешу пояснить: никак! В отвлекающей операции его роль с успехом исполнил слуга лорда, прослуживший у него много лет. Верные слуги – как собаки: со временем становятся очень похожи на хозяев. Добавьте к этому грим, и то, что преследователи видели «лорда» только на расстоянии. Думаю, здесь пояснения можно закончить?

Тем более, на мой взгляд, куда больший интерес должна представлять для вас личность наркома иностранных дел Виноградова.

Пока в изменённой (не без нашей помощи) России на ключевых позициях оказались те же личности (пусть они и играют по новым правилам), что и в покинутой нами реальности. Но – и это нас радовало – чем дальше уходили рельсы нового пути от тупиковой ветки, по которой катился и где свалился под откос «наш паровоз», который «вперёд лети», тем больше людей, безусловно существовавших и в ТОМ времени, но как-то громко о себе не заявивших, пополняли ряды строителей новой жизни. — Уж простите меня за столь пафосную речь а-ля Жехорский. — Но особенно радовало нас то, что среди новобранцев было немало молодых людей, таких, как Берсенев и Виноградов…

Шла весна 1919 года. Де-факто Первая мировая война давно закончилась, а вот оформить сей отрадный факт де-юре никак не удавалось. Парижская мирная конференция грозила вновь стать одним из самых продолжительных саммитов в истории дипломатии. Хотя, строго говоря, саммитом на всём её протяжении Парижскую мирную конференцию назвать нельзя. Главы государств то съезжались в Париж, то разъезжались по своим столицам, оставляя конференцию на откуп экспертам – участникам различных согласительных комиссий. Но в те дни проходил именно саммит. И всё там складывалось как-то не в пользу России. При всём при том, что в составе российской делегации были опытные эксперты по всем обсуждающимся на конференции вопросам, мы сдавали позицию за позицией, а от нас требовали всё новых и новых уступок. Понятно, подобное положение вещей никак не устраивало ни главу делегации Председателя ВЦИК Спиридонову, ни большинство из рядовых членов, среди которых был и ваш покорный слуга.

И вот одним из вечеров очередного неудачного для нас дня, в моём гостиничном номере собрались несколько членов делегации, во главе со Спиридоновой. Почему в моём? Чтобы не привлекать внимание тех членов делегации, которых мы не желали посвящать в наши дела. К тому же именно я был начальником службы безопасности российской делегации. Сидим, значит, пьём чай – исключительно чай! — и горькую думу думаем. Что-то с российской делегацией, очевидно, не так. Ходим вроде с козырей, а наша карта постоянно оказывается битой.

— Что думаете по этому поводу вы, Михаил Дмитриевич? — спросила Маша у Бонч-Бруевича.