Кодекс звезды

— Вот и хорошо… — Ленин сделал пометку в настольном календаре. — Значит, ровно через неделю жду вас в этом кабинете. Очень рассчитываю на то, что ответ будет положительный!

* * *

— Странно, что ты сразу не согласился, — сказал Васич после того, как я рассказал друзьям о предложении Ленина. — О чём размышлять, если и так ясно: должность под тебя заточена!

— Я, честно говоря, тоже думал, что сегодня мы обмоем твоё новое назначение, — поддержал Васича Ёрш.

Привычные интерьеры. Уютные кресла. Наша беседа проходила в кабинете на втором этаже квартиры Ежовых – с недавнего времени я даже в мыслях перестал называть её своей. Я смотрел на двух наркомов, для которых всё было просто, и которым всё было понятно, кроме одного: как столь очевидное может быть непонятно мне. И та половинка моего «я», которая помнила меня уверенным и всё понимающим, была с ними солидарна. Но там, в кабинете Ленина, этой половинки хватило лишь на то, чтобы не сказать «нет», о чём просила вторая половинка.

Что может расколоть «я» пополам? Да много чего. Например, маленький кусочек свинца весом каких-то девять грамм, выпущенный злодейской рукой точно в сердце любимого человека. И неважно, сколько таких кусочков вонзится потом в твою спину, если этот попал в цель. Потом ты приходишь в себя в больничной палате, и первое, что хочешь узнать, это удалось ли тебе стать героем? Тебе не смотрят в глаза и качают скорбно головой. Дзинь! Тебя целого больше нет. В одном теле поселяются два разных человека. Один – тот, кем ты был раньше. Он мужественно переносит боль и страдания, а главное, старательно прячет от окружающего того, второго – нытика и пораженца, который скулит, забившись в дальний угол сознания, и мало во что верит. Чаще всего у первого всё получается, потому что он сильнее. Однако когда надо принимать важное решение, он не может этого сделать, не договорившись со вторым.

Слушай, Жехорский, а ты, случаем, не бредишь? Со стороны выглядит очень похоже. Согласен. Потому и не обсуждаю это с ребятами.

А друзья тем временем продолжают критиковать мою нерешительность.

— Я не понимаю, в чём тут можно сомневаться? — возмущается Васич. — Тем более что ты сам всё время носился с Туркестаном, как с писаной торбой.

— Действительно, Шеф, — вторит ему Ёрш. — Ты был настроен куда решительнее, когда дело было на нуле. Теперь, когда по линии обоих наших наркоматов в Туркестане подготовлена такая шикарная почва, ты проявляешь нерешительность. Что за дела?

— О какой почве ты говоришь? — Я не просто тяну время, мне действительно интересно.

— Мы в наркомате обороны решили все технические вопросы, касающиеся комплектования ТуНАр личным составом и вооружением. — Васич явно гордился достижениями своего ведомства. — Под Самарой теперь сосредоточена уже не бригада, а почитай, целый корпус! Другой корпус можно легко сформировать из уже отправленных в Туркестан частей. Вот тебе и армия! Не хватает только подписи и печати.

Замечательная новость! Мой интерес растёт и ширится. А тут ещё Ёрш масла в огонь подлил.

— Турани помнишь?

— Конечно, помню! — обрадовался я напоминанию о старом знакомом. — Как он? Где?

— Вскоре после упразднения института военных комиссаров перешёл в наше ведомство. С недавних пор возглавляет НГБ Туркестана. — Ёрш внимательно следил за изменениями выражения моего лица. — Ты, я вижу, не удивлён?

— Не очень, — подтвердил я. — Хорошие новости. Спасибо, ребята!

— Что-то мало у тебя радости на лице, — покачал головой Васич. — Об Анютке, наверное, беспокоишься?

— И это тоже, — машинально ответил я, думая совершенно о другом. — Как её в такую даль везти?

Занятый своими мыслями, я не сразу обратил внимание на то, что атмосфера в комнате изменилась. Поднял глаза на друзей. У обоих был какой-то странный вид.

— Нет, он точно не в себе, — сказал Ёрш.

— Полностью с тобой согласен, — кивнул Васич.

— Да что случилось-то? — воскликнул я.

Друзья переглянулись.

— Похоже, правда не понимает, — произнёс Васич.

— Ты куда Анюту везти собираешься? — спросил Ёрш.

— Как куда? Если приму должность, с собой, конечно, в Ташкент. — Я уже начал кое-что понимать, но с выбранного пути сойти сразу не мог. — Найму няньку. Хватит злоупотреблять вашей добротой…

— Ну, сам напросился… — Васич поднялся с места и вышел из комнаты.

Пребывать под укоризненным взглядом Ерша мне пришлось недолго. Васич вскоре вернулся, и не один: вслед за ним спешили Ольга и Наташа – Багира и Ракша, у которых собирались отнять Маугли.

Что произошло дальше, я думаю, долгих пояснений не требует? Женщины успокоились только минут через пятнадцать, после того, как взяли с меня слово, что на время длительной командировки – если таковая состоится – дочь останется на их попечении…

* * *

Первым из знакомых мне сотрудников, кого я встретил в «Главтурке», был Куропаткин. Я только вошёл в вестибюль, а старик спускался по главной лестнице. Был он чем-то крайне огорчён, никого вокруг не замечал, весь в себе. Пришлось его окликнуть:

— Алексей Николаевич!