Кодеры за работой. Размышления о ремесле программиста

Козелл: Да. В основном на перфокартах, но у модели 1620 уже была своя консоль ввода/вывода; ее роль играла электрическая пишущая машинка IBM Selectric. С ее помощью можно было вводить программы. Чтобы вы поняли, что это была за эпоха: в компьютере не было арифметического блока. Для арифметических действий использовалась таблица, хранящаяся в памяти машины. Например, при сложении двух чисел одно из них давало номер ряда, другое - колонки, а результат находился на их пересечении. Частью создания любой программы был ввод в соответствующий раздел памяти таблиц сложения и умножения.

Так что, в принципе, можно было пользоваться пишущей машинкой, но чаще мы набивали перфокарты и загружали их. Для этого был и Фортран, но я его мало использовал и чаще пользовался ассемблером 1620.

Другой полезный навык, который я освоил в старших классах, - подключение оборудования через коммутационную панель. На каком-то этапе у нас появились, кажется, старые печатающие устройства модели 403, и я занимался их подключением. Это было просто, даже тогда, но десять лет спустя, уже во время работы в BBN, этот опыт мне пригодился. Как-то раз нам понадобилось собрать панель и я сказал: “Дайте инструкцию мне”. В результате мне удалось подключить по простому протоколу старое печатающее устройство, чтобы оно служило строковым принтером для нашей PDP-1.

Сейбел: Между школой и работой в BBN еще был MIT?

Козелл: В 1963 году я закончил школу и сразу поступил в MIT. Там было сильное математическое направление, включающее довольно бессистемный компьютерный курс. Он все еще был узкой прикладной дисциплиной на факультете электротехники, специализироваться по компьютерам было нельзя. Ребята как раз начали разрабатывать первые системы разделения времени на модели 709 или 7094, или что у них там было в компьютерном центре, а я в то время с головой ушел в математику.

Я прослушал несколько курсов по электротехнике и логике и тот компьютерный курс и вроде во всем разобрался. Я не понимал, что делает действительно хороший программист, потому что был тогда еще ребенком. Но считал, что уже умею программировать.

По-настоящему я погрузился в это, присоединившись к кружку под названием “Клуб технического моделирования железной дороги”. Я решил, что это очень интересно, - релейная логика была моим коньком. У них была модель железной дороги, вся построенная на реле и шаговых переключателях. Через этот клуб я познакомился с людьми из RLE — Исследовательской лаборатории электроники. В те времена мы целыми днями сидели в подвале 26 корпуса и набивали перфокарты, чтобы вечером отдать их “компьютерному шаману”, который на следующий день вручал нам стопку распечаток. Потом я вошел в проект MAC. И заметил, что вместо математики все больше времени уделяю компьютерам.

А из RLE открывалась прямая дорога в научно-технологический центр Tech Square. Там я познакомился с такими людьми, как Ричард Гринблатт и Билл Госпер. Тогда я только начинал познавать этот мир и едва ли представлял из себя что-то как программист. Например, в проект MAC я попал, увлекшись компьютерной игрой “Spacewar!”. Причем я интересовался ею не как программист: “Дайте взглянуть на исходный код. Как вы это сделали?” На том этапе я был просто геймером. И мне сказали, что ребята из проекта MAC разработали потрясающую версию Spacewar!, что у них крутые консоли и они могут сколько угодно использовать PDP, так что мне немедленно захотелось стать одним из них. Так я познакомился с Питером Сэмсоном в тот момент, когда он пытался (неудачно) решить грандиозную задачу, связанную с метрополитеном Нью-Йорка, - чтобы по одному билету можно было объехать его весь с максимально возможной скоростью.

Я был, наверное, типичным второкурсником, полностью погруженным в типичные для второкурсника проблемы, и в то же время видел всех этих ребят, специалистов, прекрасно понимающих, что они делают. Писал небольшие учебные программы; одна, помнится, была связана с поиском пути в лабиринте. Лягушка должны была, перепрыгивая с одного листа кувшинки на другой, выбраться из пруда. Помню, как писал эту программу и помогал другим студентам из нашего общежития. Вот чем я занимался в то время, не задумываясь, к чему это приведет.

Оглядываясь назад, я могу сказать, что тогда осваивал азы ремесла программиста. Учился добиваться от компьютера нужного мне результата. Но в этом еще не было искры. Я не осознавал, что делаю; фактически я даже не понимал, как это все работает. Что-то вроде волшебства. Вот чем это было для меня в колледже. Настоящим программистом меня сделала работа в BBN.