Читаем Кодеры за работой. Размышления о ремесле программиста полностью

Он сопротивлялся, но в конце концов поступал по-моему. Как-то раз ему нужно было взять большой кусок кода, написанный его предшественником, доработать и встроить в новую версию системы. Он потратил на это почти неделю. Программа того парня настолько вывела его из себя, что он пожаловался начальству: мол, в нашем отделе нет достаточно четких стандартов программирования. А тот его предшественник просто программировал так, как считал нужным, в своем стиле. Так мой коллега понял, что бывает, если хороший, серьезный программист уделяет недостаточно внимания ясности. В итоге получилась одна очень длинная программа — не то чтобы спагетти-код, просто слишком много уровней сложности в одном линейном куске. Парень почти достал меня, обратившись к начальству, как я уже говорил, через мою голову и сказав, что наш отдел работает не по стандартам.

Сейбел: Не понимая, что ранее написанные им программы также не удовлетворяли этим стандартам?

Козелл: Нет. Это он понял. Но уже изменил свои взгляды. Это тот тип людей, которые, бросив курить, начинают громче всех жаловаться на других курильщиков. Он стал одним из лучших сотрудников в моем проекте. Он сам придирался ко мне, когда я был недостаточно последователен и допускал компромисс в работе. Мой проект стал для него первым проектом подобного рода. Передача данных, реальное время и все, что с этим связано, было ему в новинку. Но он оказался умницей, быстро во всем разобрался и стал очень хорошим программистом, как я и ожидал. Впоследствии я слышал о нем только самые лучшие отзывы. С ним все получалось. Остальные не любили работать со мной, считая меня слишком властным; не могу понять, почему.

Сейбел: Вы придерживаетесь каких-либо правил относительно количества комментариев?

Козелл: Я не добавляю в свой код слишком много комментариев, так как считаю, что он сам по себе должен быть читабельным и ясно выражать твои алгоритмы и мысли. Пишу комментарии к подпрограммам с кратким описанием того, как они действуют и как к ним обращаться - что делать, когда возникают исключения, какова последовательность аргументов и так далее. Но сам по себе код должен ясно выражать, что ты делаешь с его помощью.

Я добавляю комментарий в код, только если инстинкт говорит мне: “Этот конкретный участок кода, хотя и работает, не совсем ясно показывает, что я хочу сделать”. Тогда я пишу: “Этот код сортирует таблицу”, если по каким-то важным для меня причинам он не очень похож на стандартный предназначенный для этого код.

Я никогда не был фанатом структурированных программ, где каждая подпрограмма сопровождается 18-строчным комментарием и все аргументы идут в строгом порядке. Я не структурирую свои программы настолько тщательно. Какие-то из моих подпрограмм могут быть длинными, другие - короткими. Меня беспокоит общая структура программы, так сказать, расположение фигурных скобок.

Одна из причин состоит в том, что я смотрю на работу кода в целом, а не его отдельных частей. Так, встретив инстукцию if, я вижу условие. Я мысленно отвечаю на это условие “да” или “нет”, и если хочу пропустить тело инстукции if, то код должен позволить мне перейти к тому, что идет после этой инстукции, не особо вникая в синтаксис. То есть я из тех старомодных парней, которые любят, чтобы открывающая и закрывающая скобки стояли одна под другой.

Если все делать по-моему, то код будет выглядеть так: “оператор, открывающая скобка, закрывающая скобка; оператор, открывающая скобка, закрывающая скобка”, - это позволяет видеть последовательность операторов. Кроме того, как я уже сказал, если открывающая скобка находится слишком далеко от закрывающей, значит в нее заключено слишком много всего и это надо оттуда убрать. Иногда я убираю даже не очень большие куски кода, заключенные в скобки, если не могу понять, что эта ветка программы делает и зачем в ней весь этот бардак.

Я всегда стараюсь задвинуть бардак подальше, поместить его в такое место программы, где он не мешал бы понимать структуру и работу кода. Мне тяжело воспринимать некоторые стили программирования, не предусматривающие ясную структуру. Интересно, что у автора языка Python мозги, похоже, устроены в точности как у меня. Он разом избавился от проблем с синтаксисом кода, потому что у него не требуется открывать и закрывать скобки. Если ты видишь инстукцию if, то открывающая фигурная скобка неявно будет рядом, как и закрывающая. И если хочешь пойти по коду дальше, то он будет выровнен по этому if. Я работаю с Си и Perl, предполагая, что в Python то же самое: можно нажать кнопку, и вся программа сворачивается тдк, что видишь только ее общую структуру.

Я не сторонник войн вокруг стилей с аргументацией “этот стиль уродливый”. Хочется думать, что если я и ввязываюсь в такие войны, то только если это касается моего понимания структуры кода. Такое понимание всегда было моей сильной стороной. Пока вы не докажете, что понимаете код лучше меня, убедить меня в правильности вашего подхода будет чрезвычайно сложно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Клуб банкиров
Клуб банкиров

Дэвид Рокфеллер — один из крупнейших политических и финансовых деятелей XX века, известный американский банкир, глава дома Рокфеллеров. Внук нефтяного магната и первого в истории миллиардера Джона Д. Рокфеллера, основателя Стандарт Ойл.Рокфеллер известен как один из первых и наиболее влиятельных идеологов глобализации и неоконсерватизма, основатель знаменитого Бильдербергского клуба. На одном из заседаний Бильдербергского клуба он сказал: «В наше время мир готов шагать в сторону мирового правительства. Наднациональный суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров, несомненно, предпочтительнее национального самоопределения, практиковавшегося в былые столетия».В своей книге Д. Рокфеллер рассказывает, как создавался этот «суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров», как распространялось влияние финансовой олигархии в мире: в Европе, в Азии, в Африке и Латинской Америке. Особое внимание уделяется проникновению мировых банков в Россию, которое началось еще в брежневскую эпоху; приводятся тексты секретных переговоров Д. Рокфеллера с Брежневым, Косыгиным и другими советскими лидерами.

Дэвид Рокфеллер

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное