Кодовое имя: «Вервольф». Список

Она вернулась менее чем через пять минут. Ожидание казалось мне бесконечным. Мне не нужно было напоминать ему о закрытии двери. Она казалась настороже, как и я.

«Он сказал 6:10», — объявила она. Все будет хорошо?

— Будет необходимо. Вы знаете, это будет довольно беспокойная экспедиция. Вы уверены, что все еще готовы? Я абсолютно не хочу вовлекать вас в историю, о которой вы потом можете пожалеть. Ты свободна. Я не пытаюсь заставить тебя что-либо делать.

— Я сказала да. Я не передумаю. Вы делаете вид, что невиновны, допустим, я решила вам поверить. Это так просто.

На самом деле это было не так просто, но я ей не сказал. Я не видел смысла беспокоить её без надобности. Я посмотрел на часы. Пора было идти.

— Хорошо. До следующего раза, мисс Холмс! — сказал я тоном, который хотел сделать веселым.

Кейт неподвижно стояла передо мной, высоко подняв лоб, с таким вниманием, от которого она выглядела одновременно озорной и зловещей. Я раздвинула светлую прядь и поцеловал её в глаза, потом в губы.

«Береги себя», — прошептала она.

— Обещаю.

— На деревянном или железном кресте? — спросила она, заставляя себя смеяться.

— Клянусь!

Я оставил ему свой чемодан и повернулся к двери. Она не двинулась с места. Перед отъездом я взглянул на нее в последний раз. Ее глаза опустились, она уставилась на кончики ногтей. Несмотря на состояние напряжения, на его губах появилась небольшая кривая улыбка. Я открыл дверь и убедился, что коридор по-прежнему пуст. Я прошел по нему и вошел в туалет на другом конце вагона. К счастью, в вагоне все еще спали, и никому не пришло в голову занять ее. Я закрыл за собой дверь. Сквозь круглое отверстие я видел, как прокручиваются шпалы и периодически выплевываются рельсы. До депо Тази было не более пятнадцати минут, но поезд не начал замедлять ход.

Я опустил окно, но мой жест не имел ничего общего с нездоровым запахом, царившим в туалете. Я забрался на грязную полку и присел на выступ, мои руки крепко держались за оконную раму, мои колени прижались к груди. Бледно-зеленая линия горизонта изящно колыхалась перед моими глазами. Кое-где золотые извилины буддийского храма отбрасывали атласное сияние под бледным ранним утренним солнцем. Вдали кукарекает петух. Пелена тумана нависла над землей. Я чувствовал себя «лучшим воспоминанием о Тази», разворачивающимся перед моими глазами в Technicolor.

— Тази! Тази! — голос диспетчера точно крикнул через дверь.

Постепенно поезд стал терять скорость. Я снова посмотрел на пейзаж. «Да, Картер, ты выбрал эту работу. Никто вас не заставлял.»

Я вылез, напряженный, как пружина, и прыгнул. Небо и земля закружились в головокружительном вихре.

Упал на гравийную полосу. Я не пытался сопротивляться титаническому импульсу, который заставлял меня катиться и подпрыгивать в небольшом овраге, параллельном трассе. Я слышал, как за мной с ревом пролетает остальной поезд. Земля задрожала, и на меня упал град камней. Одна из них закончил полёт по моей спине. Другой ударил меня в ногу, а третий задел мою голову и отскочил от локтя. Потом постепенно все стихло: шум, лавины и сотрясение земли.

Я лежал так, пока шум поезда не превратился в рассеянный гул вдалеке.

Из кустов доносилось щебетание певчей птицы и трели. Серьезная хохлатая птичка наслаждала мои барабанные перепонки. Вкусный шепот жизни. Я поднял голову, а затем, как мог, встал и огляделся круговым взглядом. Я поднялся, слегка пошатываясь, чувствуя, что мои ноги вот-вот подогнутся под моим весом. Я пощупал себя. За исключением нескольких царапин и синяков, я был явно цел и в рабочем состоянии. Нет переломов. Внутренних поражений тоже нет. Конечно, сильно встряхнулся, но я бывало и хуже.

Я огляделась, пытаясь найти свой путь. Что было не совсем очевидно.

Куда бы я ни посмотрел, я встречал практически непроходимые джунгли. В кармане пиджака у меня была подробная карта местности, но пока я не отправлюсь в путь, она должна была быть изучена. Мои часы и содержащийся в них микрофильм, похоже, не пострадали от шока. Я отряхнулся, как мог, затем развернул карту и шагнул в заросли. Если карта была правильной, я должен в конце концов найти дорогу — или что-то, что называется дорогой, — продвинувшись чуть больше мили по джунглям.

Я пробирался сквозь влажную растительность. Мое лицо хлестало ветвями, я осторожно шел, следя за своими ногами, стараясь не нарушить покой любого из двух дюжин видов ядовитых змей, обитающих в бирманских джунглях. Но игра стоила свеч. Я определенно опередил того, который мое озорное воображение окрестило месье X.

Хотя он был в поезде, я выпил за него тост, как в музее Рангуна. Рангун… Я был всего в трехстах милях отсюда, и мне казалось, что это полмира. Но сейчас не время для философских размышлений. Мне нужно было найти маршрут, который на карте описан как «важная дорога» и которая, следуя извилистой тропе, начиналась от Тази, слегка развивалась на северо-запад, чтобы миновать Мейктиле, а затем пересекала реку Иравади, чтобы соединиться с затерянной деревней.