Читаем Кое-что ещё… полностью

И наконец…

Запись наверняка получится странной, потому что я не собираюсь врать. Вернее, опускать подробности и детали, как я это обычно делаю. Я сижу перед камином и чувствую, как полыхает жаром огонь, в котором догорает один из наших стульев из столовой. Меня немножко трясет, но в целом я соображаю нормально. Стул почти догорел. Ну и плевать. Прошлой ночью все фотографии в рамках оказались на полу, теперь кругом осколки стекла. На ковре валяются цветы, которые прислала Дайан. На столе – большая щербина. У меня ссадины на лице, на руках и ногах – почти черные синяки. Что с нами такое происходит, ЧЕРТ ПОБЕРИ?

Я не умею выпускать пар, как Джек. Вот почему нам с ним плохо вдвоем. Моя ярость переходит в несносную холодность, которая доводит его до ручки. Не знаю, почему я все время испытываю Джека. Это уже выходит за всякие рамки. Например, он говорит, что салат в “Коко” был вкусный. Я молчу – потому что он не добавил “но не такой вкусный, как твой”.

– Ты подстригла кусты в саду? – спрашивает он.

– С чего это ты вдруг интересуешься? – отвечаю я.

– Где хочешь поесть? – спрашивает он.

– Не знаю, – отвечаю я.

– Может, в “Диллманс”? – спрашивает он.

– Мы всегда идем туда, куда ты хочешь, – отвечаю я.

– По телевизору сегодня интересная передача, – говорит он.

– Да, я читала обзор, – отвечаю я.

– А что на ужин? – спрашивает он.

– Тебе понравится, – отвечаю я.

– Типичный твой ответ, – говорит он, и я весь вечер киплю от ярости.

Не знаю, сколько раз я себе уже твердила, что мое счастье – только в моих руках.

Джек оставил записку: “Очень надеюсь, что ты от меня уйдешь”. Я позвонила и сказала, что с удовольствием, как только он узнает, как это можно провернуть.

ДЕРЬМО. Как я зла. Меня никто не понимает, и я знаю, что лучше уже не станет. Когда я думаю о Джеке, внутри я вся словно подбираюсь. Я НЕ ХОЧУ жаловаться. Я НЕ БУДУ жаловаться. Но я ХОЧУ лучшей жизни. Это мое право и, как это ни смешно звучит, моя ответственность. Мне нужно что-то другое. Я всю жизнь провела, работая для своей семьи, и теперь мне нужны другие люди вокруг. Я не могу целый день одна слоняться по дому, я схожу с ума. После вчерашнего мне подумалось, что я бы предпочла убить себя, чем потерять разум.

От Дайан

Перейти на страницу:

Все книги серии На последнем дыхании

Они. Воспоминания о родителях
Они. Воспоминания о родителях

Франсин дю Плесси Грей – американская писательница, автор популярных книг-биографий. Дочь Татьяны Яковлевой, последней любви Маяковского, и французского виконта Бертрана дю Плесси, падчерица Александра Либермана, художника и легендарного издателя гламурных журналов империи Condé Nast."Они" – честная, написанная с болью и страстью история двух незаурядных личностей, Татьяны Яковлевой и Алекса Либермана. Русских эмигрантов, ставших самой блистательной светской парой Нью-Йорка 1950-1970-х годов. Ими восхищались, перед ними заискивали, их дружбы добивались.Они сумели сотворить из истории своей любви прекрасную глянцевую легенду и больше всего опасались, что кто-то разрушит результат этих стараний. Можно ли было предположить, что этим человеком станет любимая и единственная дочь? Но рассказывая об их слабостях, их желании всегда "держать спину", Франсин сделала чету Либерман человечнее и трогательнее. И разве это не продолжение их истории?

Франсин дю Плесси Грей

Документальная литература
Кое-что ещё…
Кое-что ещё…

У Дайан Китон репутация самой умной женщины в Голливуде. В этом можно легко убедиться, прочитав ее мемуары. В них отразилась Америка 60–90-х годов с ее иллюзиями, тщеславием и депрессиями. И все же самое интересное – это сама Дайан. Переменчивая, смешная, ироничная, неотразимая, экстравагантная. Именно такой ее полюбил и запечатлел в своих ранних комедиях Вуди Аллен. Даже если бы она ничего больше не сыграла, кроме Энни Холл, она все равно бы вошла в историю кино. Но после была еще целая жизнь и много других ролей, принесших Дайан Китон мировую славу. И только одна роль, как ей кажется, удалась не совсем – роль любящей дочери. Собственно, об этом и написана ее книга "Кое-что ещё…".Сергей Николаевич, главный редактор журнала "Сноб"

Дайан Китон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Искусство статистики. Как находить ответы в данных
Искусство статистики. Как находить ответы в данных

Статистика играла ключевую роль в научном познании мира на протяжении веков, а в эпоху больших данных базовое понимание этой дисциплины и статистическая грамотность становятся критически важными. Дэвид Шпигельхалтер приглашает вас в не обремененное техническими деталями увлекательное знакомство с теорией и практикой статистики.Эта книга предназначена как для студентов, которые хотят ознакомиться со статистикой, не углубляясь в технические детали, так и для широкого круга читателей, интересующихся статистикой, с которой они сталкиваются на работе и в повседневной жизни. Но даже опытные аналитики найдут в книге интересные примеры и новые знания для своей практики.На русском языке публикуется впервые.

Дэвид Шпигельхалтер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука