Кое-что на память (ЛП)

Некоторое время было тихо, а потом мальчик делает один шаг ко мне. Я не двигаюсь. Я не знаю, что делать или где я, но глубоко внутри знаю, что этот мальчик не собирается причинять мне вред. В нем что-то есть. Что-то сломленное, страшное или даже злое, но чистое.

— Что с нами будет? — я спрашиваю его слабым голосом.

— Он не тронет тебя. Дело не в тебе.

— Что? — я не понимаю. Я ничего не понимаю.

— Он использует тебя, — он смотрит мимо меня, проявляется гнев, он сжимает челюсть. — Суть в том, что он заставляет меня делать то, что он хочет. Он знает, что я не буду... — его голос слабеет, и гнев сменяется на что-то другое. Что-то, чего я не вижу, потому что он отворачивается от меня.

Я тянусь к нему, хватая его за руку, чтобы он не оставлял меня, двигаясь чисто инстинктивно. Прикосновение похоже на искру. Как будто я приложила руку к пламени, но прежде чем я могу понять это, он снова поворачивается ко мне и хмуро смотрит на меня.

— Я не позволю ему причинить тебе боль, как он причинил мне. Ты — это его инструмент против меня.

Он делает еще один шаг ближе ко мне, и это первый раз, когда я действительно смотрю ему в глаза. Глубина почти заставляет меня отскочить назад, но тогда я буду напротив стены. Пойманная в ловушку и загнанная в угол.

Он размыкает губы, чтобы сказать мне что-то, но слова не выходят. Время идет, но единственное, что я слышу это свое сердцебиение, когда он смотрит на меня. Его глаза не отрываются от моих, и я слишком напугана, чтобы отвести взгляд.

— Мне жаль, — говорит он решительно, но затем отворачивается, как если бы его признание было искренним.

По какой-то причине услышанные слова разрушают меня. Слезы текут по моим щекам, и когда я их вытираю, он смотрит на меня с отвращением. Я почти ожидаю, что он скажет мне прекратить, но он этого не делает.

Я изо всех сил стараюсь успокоиться, и каким-то образом у меня это получается. Может быть, потому, что я в действительности не верю ему: я не верю, что это безнадежно. Моя мама найдет меня, и она заставит этого мужчину заплатить за то, что он сделал. И мне, и этому мальчику. Я знаю, что так и будет.

— Как тебя зовут? — спрашиваю я, чтобы не дать ему оставить меня, когда он поворачивается. Я облизываю губы, пробуя соленые слезы и вытирая щеки. Я не хочу плакать. Я хочу уйти отсюда.

— Дж... — он начинает отвечать мне, но мы оба подпрыгиваем и смотрим на дверь, когда она открывается, заставляя нас замолчать, а меня инстинктивно отступить. Я хватаюсь за руку мальчика, спрятавшись позади него. Я ничего не знаю об этом мужчине, но взгляд, который он на меня бросает, внушает желание бежать, однако у меня нет ни единого шанса. Мальчик хватает меня за запястье другой рукой и тянет ближе к себе, лицом к своей спине. Он отступает, пока я не упираюсь спиной в стену. Он специально держится между мной и мужчиной.

Только когда я хватаюсь за мальчика, мои маленькие пальцы вонзаются в грубую ткань его джинсов на бедрах, и моя щека прижимается к его спине, он отпускает меня.

Мальчик может немного и напугал меня, но этот мужчина вызывает у меня гораздо больший ужас.

5 глава

Этой ночью

— Я хочу домой, — хнычет девочка. Ее огромные, как у лани, глаза впиваются в меня каждый раз, когда я смотрю на нее. Мы находимся в разных углах комнаты с тех пор, как я вернулся. Это все, что она продолжает говорить, забившись в угол и плача.

Она испугана и имеет на это полное право. Но после того, что мой отец сделал со мной, я не хочу смотреть на нее. Отчасти от стыда. Отчасти из-за ненависти. Я ушел только на час, но его достаточно.

Он сделал это нарочно. Забрал меня в тот момент, когда она проснулась, показывая, как легко он может сломать меня. Он знал, что делает, и это сработало. И я ничего не сделал, чтобы остановить его. Никакой борьбы во мне... для нее. И теперь я даже не могу смотреть на нее.

Я чувствую мешки под глазами, отчаянную потребность во сне. Но я не могу. Не с ней здесь и не зная, что мой отец будет делать дальше. Я с трудом сглатываю, боль все еще присутствует в горле, и опираюсь на холодную стену, когда смотрю на дверь. Сон легко пришел ко мне на прошлой неделе, когда мне нечего было отдать, но я не позволю ему забрать меня сейчас.

— Пожалуйста, ты можешь просто сказать ему, чтобы он отпустил меня? — спрашивает она слабо. Я вижу, как она слегка наклоняется вперед, нерешительно и моля меня о милости. Но я ничего не могу для нее сделать. Я так чертовски беспомощен, и это еще больше злит меня. Разве она не знает, что я жалок? Мой отец сделал так, чтобы показать ей, насколько.

— Я всего лишь хочу...

— Прекрати это, — говорю я ей жестко и ненавижу себя еще больше. Я смотрю на нее свирепо, готовый сказать, что ей нужно вести себя тихо. Здесь нет выхода, и ее плач только злит меня, но потом я замечаю, как блестят ее глаза, как губы изогнуты таким образом, что делают ее еще более уязвимой.