Кое-что о птичках

Но, скоро узнает. Ведь талант, как известно, не пропьёшь…

Итак, представитель заморской фауны с очень русским характером и нелёгкой судьбой метко и ёмко охарактеризовал состояние нашего фотографа после его пробуждения:

— Мррррааазь! — заорала экзотическая птица — Какккая мррраззь!!!

— Слышь, петух, ты это, базар фильтруй, — растерялся фотограф от столь неожиданного и, главное, необоснованного, как ему казалось, наезда.

— По-моему, вы найдёте общий язык, — убежденно сказала перед своим уходом жена и захлопнула дверь в комнату.

— А, по-моему, фигня какая-то, — наглое пернатое абсолютно не соответствовало представлениям фотографа о домашнем любимце.

— Соссаать!!! — вновь раздалось из клетки.

— Сам соси, павлин плюшевый! Я тебе клюв обломаю, если наезжать будешь!

— Подрррочи, мррразь! — не унимался хамоватый обитатель клетки.

— Щас ты сам у меня подрочишь, чучело пернатое! — фотограф не на шутку рассвирепел и, схватив клетку, потащил к балкону с явным намерением отправить её вместе с обитателем в неконтролируемый полёт с двенадцатого этажа.

— Если ты его хоть пальцем тронешь — мы разводимся! — неожиданно бросилась на защиту попугая жена, которая зачем-то вернулась.

— Прррелесть! — поддержали её из клетки. И фотограф понял, что проиграл. К такому резкому разрыву семейных отношений он ещё не был готов. «И чем только угодил ей этот недобрый обитатель небольшого зарешеченного пространства? Недаром говорят, что женщина никогда не знает, чего она хочет, но не успокоится, пока этого не добьётся».

После всего этого попугай, как ни странно, занял примирительную позицию и поселил в утреннем воздухе фразу, которая в дальнейшем имела обыкновение часто повторяться:

— Будь дррругом, сбегай за пивом… Поговорим как мужжжики!

Удивительно, но разговор после пива у фотографа с попугаем действительно состоялся. Оба высказали друг другу немало претензий. Но, в целом, остались вполне довольны собой.

Если хочешь достичь домашнего уюта в коммунальной квартире, то необходимо превратить всю остальную территорию квартиры как бы в прихожую перед твоей комнатой, а кухню, ванную и уборную отвоевать хотя бы на некоторое время у народов, населяющих другие комнаты квартиры. И такие захватнические войны постоянно велись и ведутся ещё в мире, жестоко поделённом по коммунальному принципу.

При этом, во время перемирий случались и преферанс по субботам, и околотелевизионная футбольная болтовня, и такое же обсуждение очередных сериалов, которым предавались якобы мирные жители, а на самом деле — полуживые покупатели валидола с глупыми враждебными лицами камикадзе.

Они когда-то оккупировали жилые дома сталинского типа и доходные дома дореволюционной эпохи, поселив в тёмных подъездах предчувствие нелюбви и поножовщины, а в самих коммунальных пустотах желание ругаться и жить всегда наоборот.

И вся эта обшарпанная многокомнатная реальность постепенно заполнялась такими же спивающимися разночинцами, как наш фотограф. Поэтому занос в квартиру очередных горячительных напитков здесь расценивался как подвоз боеприпасов.

Здесь всегда чего-то ждали: то ли вестей от Бога, в которого почти не верили, то ли нелепой решимости кого-то из соседей к убийству всех остальных, то ли внезапного наступления коммунизма, о котором будет объявлено по радио и телевидению. Словом, потакали какой-то невыразимой неосмысленности существования.

Здесь как-то не осознавалось, что такая жизнь превращается в одну большую, очень медленную попытку самоубийства.

И неудивительно, что появление говорящего попугая в одной из комнат коммунального театра военных действий, поначалу было расценено как прибытие давно обещанных подкреплений к одной из воюющих сторон.

Но, наш Жако на удивление быстро освоился в окружающей его обстановке и уже через несколько недель важно вышагивал по коридору, по пути на общую кухню, заглядывая в комнаты к соседям фотографа, предварительно перезнакомившись со всем заинтересованным и не очень заинтересованным коммунальным населением.

Благодаря жене фотографа попугай пользовался практически неограниченной свободой передвижения — в клетке он только ночевал.

Поэтому в квартире он обычно выполнял роль своеобразного парламентёра, заигрывая почти со всеми враждующими сторонами.

Его полюбили за мудрость суждений и простоту общения, хотя он мог иногда и поупражняться в пилотировании собственной пернатой тушки. Мог, например, неожиданно спикировать на кого-нибудь и клюнуть несильно в плечо или затылок. А мог незаметно нагадить кому-то из соседей в кофе или в кастрюлю с супом…

Может быть, он вспоминал свою боевую юность, и коридор коммуналки напоминал ему коридор офицерского общежития? Может быть, ему казалось, что за какой-нибудь из дверей он снова увидит военных советников, генерала и своего бывшего хозяина?.. А напряжённость обстановки в квартире напоминала о давно забытом театре военных действий?..

В этот период своей бурной жизни попугай как-то преобразился: стал меньше пить и больше философствовать.