Кое-что об Элис Мерфи. Книга 2

Адам мог видеть по ее лицу, что он ей очень нравится, если даже не влюблена, так как ее кожа светилась нежностью, а глаза мерцали, когда она говорила о нем. Она показала ему фотографию Магнуса, которую сохранила в своем телефоне, и он тут же поднял брови.

— Господи Иисусе!

— Знаю, а вот и еще, — усмехнулась Элис, показывая ему еще одну фотографию Магнуса и себя вместе на выпускном балу.

— О боже мой! Вы двое — великолепная пара, — пробормотал Адам, подняв брови и молча одобряя выбор Элис в качестве партнера.

— Он… похож на кого-то… — продолжал Адам, словно разговаривая сам с собой, и нахмурил брови, гадая, где же он мог видеть это лицо. — Господи, ненавижу это чувство!

— На кого-то знакомого? — спросила Элис, и ее любопытство взяло верх.

— Нет, я видел фотографию кого-то, кто похож на него, не совсем такой же, но… Может быть, просто глаза или выражение лица… Я уже видел такой взгляд раньше, — пробормотал Адам, глубоко задумавшись о том, где он его видел. — Рано или поздно я вспомню, — усмехнулся он, налил две чашки кофе.

Элис нахмурила брови, снова посмотрев на фотографию Магнуса и тихо размышляя об этом. Она почти забыла, что у Магнуса был определенный взгляд, она так привыкла и так любила его, что теперь пустота в его глазах была невидима для нее. Но когда она пригляделась как следует и наклонила голову, ей стало ясно, что Адам имел в виду, говоря, что он выглядит таким знакомым… Но вместо того, чтобы сосредоточиться на этом, она убрала телефон, прежде чем поблагодарить Адама за чашку кофе.

*

Воскресенье, 24 марта

Монако, Ницца

2:45

В Монако было уже поздно, когда Магнус решил посмотреть еще один фильм, пролистывая избранное в приложении на телевизоре. Французские двери его балкона были открыты, и он мог слышать звуки города, вплывающие с ветром, когда нажал кнопку воспроизведения, чтобы посмотреть «Тихая гавань», который был любимым фильмом Элис. Он вспомнил, как она говорила, что любит романы с изюминкой и что ей нравятся все работы Николаса Спаркса. Итак, это была четвертая экранизация одного из его романов, который он смотрел, чтобы понять, почему Элис наслаждалась ими, и до сих пор он нашел несколько причин, почему после просмотра «Лучшее во мне», «Последней песни», и теперь «Тихой гавани».

Мужские поводки были слегка жесткими, жесткими снаружи, мягкими внутри, обычно не такими людьми, которые хорошо выражают себя, используя слова до драматических моментов. Он предположил, что это было для максимального аффекта, но все же взял это на заметку. Они были спокойными, но строгими персонажами, понимающими, и всегда имели более глубокую связь, чем просто сексуальную.

Он наблюдал за их манерами, за тем, как они говорят, что делают, чтобы показать свою привязанность. Величественные жесты, не ожидая ответной похвалы. Он начал понимать, хотя и помнил, что это были вымышленные отношения, почему Элис считает это привлекательным.

Они были тонкими и нежными на первый взгляд, но если присмотреться внимательнее, то можно увидеть глубокие корни связи между двумя душами, развивающейся с самого начала. Он остановил текущий фильм и выдохнул, отвернувшись от телевизора и глубоко задумавшись, наблюдая, как шторы мягко развеваются на ветру. Он поймал себя на том, что хочет иметь то, что было у этих вымышленных персонажей, хочет иметь того единственного человека, с которым он связан, не нуждаясь в силе, независимо от фона или обстановки. И в некотором смысле, знал, что у него это уже было, но все еще нужно было работать над этим и развивать, так как было еще очень рано.

Магнус встал, зная, что его разум сейчас слишком бодр, чтобы заснуть, натянул рубашку, лениво оставив некоторые пуговицы незастегнутыми, затем натянул шорты, надел гостиничные тапочки, схватил бумажник и побрел из своего номера, неуверенный в том, куда идет, но зная, что хочет побродить вокруг, чтобы успокоить свой ум.

В коридорах отеля было тихо, звук его шагов мягко отражался от мрамора, когда он вошел в золотую дверь лифта и спустился в вестибюль. Вокруг почти никого не было, он шел, засунув руки в карманы, проходя мимо небольших роскошных бутиков, которые, как он был удивлен, все еще были открыты. Он остановился у одного из них, заглянул в окно и увидел, что в свете прожекторов поблескивают какие-то драгоценности, придавая им более желанный вид.

Он поднял глаза, увидел маленький плакат Tiffany&Co и вошел внутрь.

— Добрый вечер, сэр, — улыбнулся служащий. Магнус кивнул, пока его глаза внимательно изучали стеклянные коробки, наполненные сверкающими ожерельями, браслетами и кольцами.

— Вы что-нибудь конкретно ищете, сэр? — спросил он, учитывая, что Магнус был единственным посетителем, вошедшим по меньшей мере за четыре часа.

— Нет, — пробормотал Магнус, внимательно изучая коллекции. Он не был уверен, собирается ли вообще что-нибудь покупать, и подумывал о том, чтобы уйти, пока не увидел ожерелье, в котором мелькали вспышки каких-то напоминаний Элис.