Коэффициент интеллекта

— Почему он ограничился рисунком? Ведь мог зайти в квартиру и застать меня врасплох. Похоже, он претендует на мою территорию и мои запасы и идет самым простым путем. Не нужно искать самому, даже не нужно отбирать у меня. Достаточно напугать. А я? Я испугался и сбежал. Потому что он дикарь, а я рациональный здравомыслящий человек. Сейчас выгоднее уступить, чем конфликтовать.

Блек долго и старательно убеждал себя в том, что смена жилища выгодна именно ему. Хотя глубоко внутри понимал, что начинает бояться второго. Слишком сильной была асимметрия возможностей. Хотя находящийся под влиянием препарата подопытный существенно опустился в развитии, он смог приспособиться к условиям брошенного города. Лучше, чем Блек: Алекзандер так и не видел второго, все, что удавалось заметить, — умышленно оставленные знаки, в которых очевидно читалась угроза.

Перебравшись в другую часть города, Алекзандер постарался учесть прошлые ошибки. Старался взломать входную дверь в новую квартиру максимально аккуратно, чтобы оставалась возможность надежно закрыть ее. Не получилось, петли снова оказались вырванными. Вскрывая квартиру, он сломал лом, пришлось озаботиться поиском нового, что отняло половину светового дня.

Блек старался разделить жилую и кормовую территории. Он плохо ориентировался в мерах длины, поэтому установил себе временной интервал: не меньше сорока пяти минут ходу от квартиры. Через неделю после бегства с улицы Блисса Алезкандер решил обустроить «запасной аэродром», еще одну квартиру с припасами, расположенную на другом конце города.

Второй никак себя не проявлял, словно бы утратив интерес. Прошла неделя. За ней еще одна. Все свое время Блек посвящал обустройству быта, страх перед дикарем притупился. Присутствие в городе второго стало одним из факторов, определяющих нормы поведения.

Днем Алекзандеру удавалось убедить себя в этом. Однако о спокойном сне пришлось забыть.

С момента прибытия в город прошло полтора месяца. Второй уже долгое время не проявлял активности. Блек втянулся в новый ритм, начал вести себя намного уверенней, появились регулярные маршруты, он нашел несколько продовольственных магазинов, ставших постоянными источниками пропитания.

О своем существовании второй напомнил уже не оригинальным, но все же эффектным способом. На проезжей части улицы имени президента Смитворда появился еще один манекен. Если в прошлый раз пластиковая девушка была всего лишь обезглавлена, то теперь части манекена оказались разбросаны метрах на пяти дорожного полотна. На мягком пластике четко виднелись колотые следы.

На стене ближайшего здания второй оставил Блеку еще один знак. В первый раз это был тонкий узор, во второй — огромных размеров клякса нежно-голубого цвета. Блек выругался в голос, торопливо отметил на карте местоположение новой точки и свернул на соседнюю улицу.

Вскоре появился еще один знак, нанесенный краской, разнообразия ради без манекена. Увидев его, Блек решил, что задерживаться на прежнем месте не следует. Однако очередной переезд не состоялся. Подойдя к нужному подъезду нужного дома, Алекзандер обнаружил очередное послание от второго. На сером асфальте четко виднелись отпечатки вымазанных к краске ладоней. Блек даже не стал подниматься в квартиру, молча развернулся на пятках и двинулся прочь. Второй смог выследить его.

Складывалось ощущение, что второй просто играет с ним.

…Из продуктового магазина Алекзандер выбрался через разбитую витрину. Рюкзак приятно оттягивали две банки с консервированными томатами. Сверившись с картой, Блек смог сориентироваться и направился в основную квартиру. На полпути домой он увидел новую деталь в привычном пейзаже. Подойдя ближе, Блек выдохнул сквозь зубы и торопливо вытащил из ранца лом.

На первом этаже дома № 16 по шоссе Армстронга располагалось отделение национального банка. По обе стороны от входа в него стояло по клумбе, заросшей желтыми цветами, названия которых Блек не знал. Ничего необычного — после распространения электродвигателей в городах прибавилось зелени. Вот только сейчас в одну из клумб был воткнут деревянный кол. А на него насажена человеческая голова.

— Нет, нет, нет, только не здесь, — бормотал Блек, затравленно оглядываясь и осторожно подходя ближе. — Опять. Он же отсекает меня от продуктов.

Подойдя ближе, Алекзандер убедился, что голова на колу принадлежала манекену. Вот только сейчас она была измазана краской, сильно напоминающей подсохшую кровь. Выдавал только резкий, характерный запах. Той же краской был перепачкан фасад банка.

* * *

Студент-практикант Чед Уорнер посмотрел на экран монитора и тоскливо вздохнул. Метки испытуемых, транслируемые на интерактивную карту города, оставались на прежних местах. Еще бы — эти счастливцы могли спать, сколько хотели, им не приходилось торчать в тесном кабинете с восьми часов утра.