Коэффициент магии

— Может ты сам хотел заняться анализом?

— Нет.

— Тебе кажется что я недостаточно квалифицированна?

— Да нет же!

— Тогда зачем ты пытаешься втянуть меня в свой конфликт с отцом?

Он озадаченно на меня посмотрел, а потом махнул рукой и пошел прочь.

Я вздохнула.

Что там между ними происходит? Соперничество? Если Никита по характеру хоть сколько-нибудь походил на Максима, это вполне могло быть. Вот только на каком основании? Я старше студента на восемь лет, да и в принципе ни разу не давала повода предположить, что в меня можно… Назовем это влюбляться.

Уже если у кого и есть шансы…

Я сглотнула, вспоминая неожиданные прикосновения и жаркий шепот.

Там не шансы. Там кое-кто едва сдерживается, чтобы не поддастся собственным желаниям. И этот кое-кто не Максим.

Зазвонил телефон и я чуть нервно усмехнулась, глядя на экран. Легок на помине. И у меня, кажется, появился повод попросить оставить меня в покое.

— Вы подумали над моим предложением? — начал старший Арсенский без предисловия.

Мне хотелось ляпнуть "над каким из них?", но я подавила неуместный порыв.

— Подумала. Я согласна. Вот только, Максим Григорьевич, у меня просьба.-.Понимаете, как выяснилось, ваш сын весьма напряженно относится ко всей этой ситуации…

— И что, вы хотите попросить меня держаться от вас подальше? — голос его сделался насмешливым.

Ну-ну, рассчитываешь меня переиграть?

Я подпустила в свой немало удивления:

— Ну что вы…Причем здесь вы? — кажется кое-кто захлебнулся насмешкой, — Просто хотела попросить вас, раз уж мне все равно нужен будет помощник, чтобы им стал Никита. Он достаточно умен и заинтересован в предмете, да и вам спокойнее — не придется больше привлекать никого постороннего.

Долгая пауза и чуть раздраженное:

— Это…Хорошо.

И положил трубку.

А я почувствовала себя последней сволочью, которая прикрывается невинной жертвой, чтобы самой ею не стать.

Глава 8

— Посмотри. Понимаешь, что это?

Мы склонились над одним из оберегов, который Никита долго и тщательно очищал от всех лишних наслоений. Но знак, похожий на перевернутую букву А, был ему не знаком.

— Бычья голова. Символ бога Велеса.

— To есть, здесь изображены боги?

— Можно было бы это предположить, но… — я задумалась, вспоминая свои ощущения. Каждый раз, когда я прикасалась к лунницам, я видела ночь. — Велес для славян был, скажем так, аналогом греческого бога Гермеса. А того, в свою очередь, соотносили с планетой Меркурий. И если предположить, что эти лунницы — набор из семи оберегов, то…

— Семь планет?

— Да. Жителям Древней Руси были известны всего семь планет, которые можно было увидеть невооруженным глазом — Солнце, Луна, Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн. Видишь, Солнце и Луну тоже относили к планетам. А Земля не считалась планетой — небо казалось нашим предкам твердыней, отделяющей наш мир от небесной воды, по которой плавают звезды.

— Почему плавают?

— Они же постоянно меняли свое положение; вот им и пытались подобрать верное обозначение. "Переходницы", "планиты, рекше плавающие".

— А само слово…

— Тоже от греков досталось. Еще в летописи одиннадцатого века говорится "единъ от семи планитъ".

— И, что это значит?

Я пожала плечами. Вполне возможно, мы имели дело просто с символическими украшениями, но… Я всегда любила сказки. И хотелось верить, что мы нашли нечто большее.

— Давай так. Собери мне к следующей неделе всю информацию, которая может относиться к семи видимым планетам и астрономическим представлениям древних славян. Я как раз закончу анализ и более менее точно смогу назвать век, когда эти лунницы были сделаны — а они явно вышли из-под руки одного мастера. И продолжим наши исследования. Хорошо? Уже поздно, на сегодня мы точно закончили.

Никита кивнул, хотел было что-то сказать, но потупился и вышел из кабинета.

Я же привела все в порядок и тоже спустилась вниз. И даже не удивилась, когда увидела Максима, стоящего возле входа в здание.

— Влада… Александровна…

Че-ерт.

Мне удавалось избегать его общества несколько дней, и за эти дни я почти убедила себя, что все мои реакции надуманы.

Какая дрожь? Какое волнение? Вы о чем?

А теперь, стоило мне просто его увидеть, стоявшего возле своей машины; услышать хриплый голос, произносивший каждое слово со значением и такой убежденностью, что становилось понятно — скажет пойти за ним, значит надо идти; почувствовать даже на таком расстоянии — а куда же я дену свое обоняние! — его чуть горьковатый, мужской запах — я поняла что я не просто взволнована.

Мое самообладание разорвано на клочки.

И я как нищенка лохмотьями вынуждена сейчас прикрываться его остатками.

— Максим Григорьевич…

Голос прозвучал неожиданно мягко, а мужчина вдруг шумно вздохнул и сжал кулаки.

Неужели я действую на него так же? Где-то в глубине души вспыхнуло чисто женское удовлетворение, и я в который раз обозвала себя дурой.

Влада, успокойся! Он — неизвестная величина, а неизвестным величинам нельзя знать, что ты маг. Слишком уж длинная цепочка за тобой тянется…

— Добрый вечер, — я, наконец, взяла себя в руки.