Кофе готов, милорд

Мы с городовым переглянулись. Я чувствовала себя мышкой, непонятно как затесавшейся в чужой мешок с крупой. То, что меня использовали как приманку, отошло на за задний план, а вот суровая уверенность стража порядка, отдававшая неприятностями, заставила меня еще больше притихнуть.

– Не хочу вас расстраивать, миссис сыщица, но у вас нет никаких доказательств, что он виновен.

– Как же нет?! Да вы его потрясите, у него ж девкин кошель остался!

– Нет. Мы обыскали, но никакого кошеля у пострадавшего и в помине не наблюдается.

Бабка озадачено примолкла. Я же бессильно опустила голову на ладонь. Ну конечно, вор же не идиот, чтобы весь день таскаться с украденным, да и одному гораздо сложнее проворачивать свои темные делишки. То ли дело иметь напарника, которому легко можно сбросить кошелек и на случай задержания честно поднять руки – не видел, не знаю, ничего у меня нет.

– Вот оно что, ага… – баба Мика задумчиво покрутила клюкой. – Значица, безвинного я по темечку огрела?

– Выходит, что так, – развел руками городовой. – Это вам еще повезло, что мужик отказался от всех претензий из уважения к вашему возрасту, Микардия. Но впредь не вздумайте никого задерживать таким… примитивным способом. Лучше лично придите и о всех своих подозрениях доложите, а мы уж разберемся.

– Разберемся, разберемся, соколик.

Улица встретила нас снегопадом, не слишком характерным для Тиона. Крупные снежные хлопья густо сыпали с неба, будто кто-то высыпал мешок перьев на тихий и молчаливый город. Не знаю, сколько мы пробыли в отделении городской стражи, но легкие сумерки вынудили меня слегка приуныть. Домочадцы наверняка успели меня потерять, пора возвращаться.

– Выходит, ошиблись мы с тобой, а, красавица?

– Баб Мик, я вообще не…

– И я так не думаю, – удовлетворенно заключила старая авантюристка. – Сообщник у него имеется, во как.

– Ясно, что сообщник, только где ж его искать. Да и мне оно, чесслово, никуда не уперлось, – в сердцах ответила я. Хорошо, что у бабушки не деменция, соображает неплохо, только непонятно, чего ей спокойно не сидится.

– А зачем его искать? Там он, в кабинете и остался.

– Городовой? Вы серьезно думаете, что его покрывает городовой? – я не верила своим ушам.

– А как же. Хорошо им, прощелыгам. Один на базаре мошну срезает, второй его отпускает. Ничего, выведем мы мерзавчиков на чистую воду!

Ясно. В следующий раз нам пришьют нападение на сотрудника правоохранительных органов. Была графиней, стану уголовницей, терять больше нечего.

– Вы как хотите, баб Мик, а меня дома ждут, – пора прекращать этот театр абсурда. – Я пойду.

– Иди, иди, голубушка. Завтра аккурат к полудню на базар подойдешь, а сейчас идти могёшь.

– Миссис Микардия, да поймите же вы! Я не собираюсь ловить никаких преступников, тем более покушаться на здоровье городового, это же сумасшествие! У меня завтра полноценный рабочий день и никуда я отлучаться не собираюсь, тем более в обед.

– Я и тебе сейчас клюкой вдоль хребтины перетяну, – пристально глядя мне в глаза сказала бабка.

– За что?!

– Мисс, – с достоинством бросила она, удаляясь к своему дому.

***

– Куда запропастилась? – ворчание Берты было по-домашнему уютным, но от того не менее тревожным.

– Стражники замели, – домашние тапочки, лично мною связанные, я просто обожала.

Довольно непросто понимать, что с хлопком входной двери ты попадаешь не к себе домой, а в ресторан. Иногда даже сожаление проскальзывает, особенно в такую-то зиму, когда на улице мгновенно отсыреваешь и мерзнешь. Кажется, что стоит преодолеть несколько ступенек крыльца, как окажешь в своей уютной, теплой и безопасной крепости, а тебя встречают столы и стойка. Зато это помогает воспринимать ресторан, как часть дома. По-настоящему, не по документам.

– За что это?

– Да там такая ситуация…

– У нас тоже тут ситуация, – хмыкнул Яким. – Ситуевина, я б даже сказал.

– Что произошло?

– А ты к себе в спальню-то поднимись, да взгляни.

Подстегиваемая нехорошим предчувствием, я в три прыжка преодолела лестницу и толкнула ближайшую дверь, из-за которой доносился невнятный шум.

Картина маслом – две девицы орут и хлещут друг друга расписными платками одной рукой, а в другой руке каждая зажала по рукаву мужской рубашки, отчаянно перетягивая на себя владельца одежды. Грустный владелец, выполняя роль каната, не пытался сопротивляться, а лишь с надеждой взирал на дверь сквозь мелькание тканевых орудий боя.

– Стоять! Какого клята тут происходит?!

– Явилась, не запылилась эта курица деревенская! – отчаянно выкрикнула Мира сквозь злые слезы, поближе притягивая к себе оглушенного Ясеня. Её соперница, не уступая добычу, попыталась ухватить противницу за косы, но промазала.

– А ну-ка руки разжали, обе.

– А ты еще кто такая? Чего раскомандовалась?!

– Быстро. Отпустили. Его. Это ты мне, красавица, скажи, кто такая и чего забыла в моей спальне?

– Эля я! – утерла платком красное от злости и испарины лицо сердитая девчонка.

Очень знакомая девчонка.

Глава 14