Кофе от баронессы Кюцберг

– В ваших интересах вам лучше признаться, пока предоставляется шанс оформления явки с повинной, – заявил Колотилкин. – Повторяю через две минуты, будет поздно, когда мы вам предъявим неоспоримую улику вашей причастности к убийству, – блефовал Колотилкин.

– Что вы мне байки рассказываете. Причём здесь моя сеть. Никаких улик у вас на меня быть не может, так как к смерти Минина никакого отношения не имею ни прямого, ни косвенного.

Его глаза в это время бегали быстрее маятника часов – ходиков. В горле у него пересохло, и говорил он медленно и глухо, еле ворочая языком. Создавалось впечатление, будто его говорящий орган распух до неимоверных размеров и не давал четко и доходчиво излагать свои ответы.

– Ты будешь, отвечать или мне тебе рассказывать, как было дело с убийством Захара? – Колотилкин положил перед Петуховым швейцарские часы с золотым браслетом.

– Вот эти часы принадлежали раньше Минину. Сегодня мы взяли зверя, который убил, Луку. Нам теперь ясно по часам, что он убил и Минина. И нам уже не так интересны твои показания. Мы лишь хотели, лишний раз убедится, осознал ты свою вину или нет. Осталось в тебе ещё что – то от человека. Потому, что грядёт крупное судебное разбирательство, где тебя влепят лет пятнадцать, но ты их не отсидишь, так, как за смерть Захара, тебя до суда в камере тюрьмы подвесят за яйца.

У Петухова сразу задергались щёки, глаза с подобострастием смотрели на подполковника:

– Я буду с вами сотрудничать, дайте мне только явку с повинной, – чуть не заплакав, сказал Петухов.

– Вот это уже другой разговор, – оживился Колотилкин.

– Я работал тогда оператором у Фурко, уже два года. Получал неплохо, – начал давать правдивые показания Петухов. Когда Фурко посадили в тюрьму, на его место пришёл его отчим Боровик, хотя он и раньше показывался. Приезжал, как большой начальник. Я только после понял, что он и есть, самый главный, а его пасынок Фура был просто подставным исполнительным директором. Фура Захару платил, и не плохо, пока тот не узнал, что на мазуте мы имеем в сезон больше двухсот миллионов. Фура уже был за колючкой, когда Захар приехал за данью к Боровику. Они много выпили спиртного, и я чуточку пригубил. Захар запросил, видимо много. Сколько я не знаю. Но слышал, когда Минин перед уходом сказал, что спалит Лабу к чертям собачьим вместе с её обитателями. После этого Боровик головой подал незаметно сигнал Кактусу и тот бросил ему песок в глаза из пожарного ящика, а Боровик накинул приготовленную сеть. Когда они его обмотали сетью. Кактус ударил по голове Захара огнетушителем. И после этого он срезал у него ремешок на часах, а мне отдал его мобильный телефон. Я им не пользовался, для меня эта техника непостижима. Он до сих пор лежит в тумбочке на Лабе. Потом они Захара обвязали верёвками, и опустили на несколько минут в Волгу. А мне сказали, что бы я вместе с телом отогнал катер подальше и бросил тело в реку, не забыв намотать на винт сеть вместе с телом. Я сделал так, чтобы было понятно, что Захар сам запутался в сетях, замотав только руки. За мной подъехал Кактус, на нашей лодке. Проверил работу и увёз меня на Лабу. Вот и вся история смерти Минина, но я действовал под воздействием страха. Откажись мне выполнять их указания, они бы и меня убили. После этого они мне подняли зарплату в три раза, но я, её добросовестно отрабатывал. Грузил и разгружал все материалы, которые приходили к нам и которые мы отправляли.

– Всё с этим ясно, а где у вас находится хозяйственный двор, где веники делают и завод сухих красок? – спросил Гнидин.

– Я там был пару раз. В лесу за деревней Плотики. Там есть большая заимка на поляне, бывший хозяйственный двор Химлесхоза. Завод работает только в тёплое время, а веники вяжут круглый год. Там одни бичи работают. Веники и мётла – это очень прибыльное предприятие.

– Найти сможете сейчас? – спросил Гнидин.

– А чего там искать, до Весёлок доезжаете, там развилка будет и ехать надо не вправо, а влево, на большую поляну. Там она и находится. Это километров сорок, тридцать пять от города будет. Но туда сейчас не доберёшься, там, скорее всего горы снега навалило.

Петухов перепугавшись, откровенно рассказал о случайном разговоре с коллекционером марок, который передал ему каталог всей его коллекции и цены на каждую марку. После чего вся эта информация ушла к Боровику вместе с каталогом. И не забыл рассказать, что Юргин один альбом с марками передал Боровику в знак благодарности, что согласился помочь ему возвратить ценную коллекцию.

Петухов всхлипнул носом и, вперившись пристальным взглядом в подполковника, определив в нём главного своего спасителя сказал: