Кофе с ограблением

Все затаили дыхание, а Грабли по-настоящему испугался.

– Во дворце? Ты совсем разум потеряла?

– Нет, не там, дурачок, тогда мы отправились бы за решетку на много лет. Нет, просто невинное маленькое похищение, способное повлечь за собой наказание от года до двух. И дать нам возможность познакомиться с условиями тюремного быта. Он, пожалуй, слишком разрекламирован, во всяком случае, не меньше, чем было разрекламировано проживание в нашей богадельне. Но если там не все так хорошо, как мы думаем, мы ведь всегда сможем вернуться в дом престарелых.

– Никогда! – воскликнули остальные, перебивая друг друга.

– Мы выберем более приличный! После этого дела у нас ведь будут средства.

– Значит, речь пойдет о крупной краже, – констатировала Анна-Грета, внезапно вспомнившая счет за «Диамант», который она оплачивала каждый месяц. – Если мы получим что-то по-настоящему хорошее за эти деньги.

Тем самым она положила начало дискуссии о различных местах проживания и о том, что, собственно, можно получить на пенсию. Кто-то предложил отправлять политиков на стажировку в дома престарелых, которым они выделяли самый низкий бюджет, но остальные посчитали это слишком суровым наказанием. К тому же тогда народные избранники оказывались бы запертыми после восьми вечера и не могли принимать участие в дебатах на телевидении.

– Нет, сейчас мы должны сконцентрироваться, – в конце концов не выдержала Марта, призвав к порядку своих друзей. – Мне кажется, я придумала идеальное преступление.

В комнате стало очень тихо, и даже Грабли не позволил себе открыть рот.

– В пятидесяти метрах отсюда находится Национальный музей. Там порядка десяти тысяч картин, и знаете, до чего я додумалась? – Она с триумфом окинула взглядом остальных. – Уж точно не все они под сигнализацией. Если мы совершим кражу на три-четыре миллиона, этого должно хватить на год или два в тюрьме.

Никто не зааплодировал, но она увидела интерес в их глазах.

– И как, по-твоему, все должно произойти? – поинтересовался Гений.

– Ничего сложного. Мы просто устраиваем небольшой переполох, кто-то из нас снимает одну или две картины, потом мы быстренько выбираемся наружу.

– Мы ведь не в состоянии убежать в буквальном смысле, – заметила Анна-Грета.

– Именно поэтому надо отвлечь охрану.

– Мы можем бегать голыми по выставочным залам, – предложил Грабли.

– Для этого надо быть помоложе, старый похабник, – хихикнула Анна-Грета.

– Ну не скажи. Сегодня мы, пожалуй, привлечем еще больше внимания, – заметила Стина. – И при таких условиях я не собираюсь на самом деле бегать нагишом по музею.

– Нет, так не годится, как мы тогда спрячем украденное в одежде, – возразила Марта. – Я придумала другой способ…

– Остановись. Все не так просто, как ты думаешь. Как мы разберемся с камерами наблюдения, например? – поинтересовался Гений.

– Мы их закроем. Потом снимем картины и выйдем наружу, спокойно и как ни в чем не бывало. Просто притворимся, что это не мы, – сказала Марта. Она открыла свою поясную сумку и достала оттуда пакетик «Рева джунглей». Ей не следовало есть сладости, но немножко она ведь могла себе позволить? – Кто-нибудь хочет? – спросила она и положила конфеты на стол. Все покачали головами.

– Притворимся, что это не мы? Сейчас ты должна все объяснить, – сказал Грабли, который начал терять терпение.

– Сняв картины, мы поместим их на мой ролятор, а потом я положу сверху пальто.

– Твое пальто на большом полотне Бруно Лильефорса, когда уже сигнализация сработала? – Грабли закатил глаза в потолок.

– Не будь таким пессимистом, – проворчала Марта.

– Но если кто-то спросит, чем мы занимаемся, что мы ответим? – поинтересовалась Стина.

– А мы вообще не обязаны отвечать всем подряд, – сказала Марта.

– Откуда мы тогда узнаем, какие картины стоят под сигнализацией? – спросил Гений, сразу же начав прикидывать различные возможности ее отключить.

– Я думаю, это касается Рембрандта и Ван Гога, – предположила Марта, – и также Поля Гогена. Но вряд ли Карла Ларссона, а он дорого стоит на аукционе Буковски.

– Вот как, – сказала Анна-Грета. – Сначала, значит, мы должны украсть дорогие картины, а потом попытаться продать их на открытых торгах. Здесь ты загнула. Их же сразу узнают.

– Именно поэтому я задумала нечто иное, – сообщила Марта. – Мы не просто украдем картины, как самые заурядные преступники. А похитим их. Но ничего не будет испорчено, ни о каком ограблении в буквальном смысле не идет речь, и ни у кого не возникнет причин для переживаний. Государству, в данном случае музею, просто придется заплатить нам несколько миллионов, и тогда они получат их назад.

На этот раз все отреагировали дружным вздохом восхищения, и даже Грабли был вынужден признать, что Марта все здорово придумала.

– Несколько миллионов… Но, милая Марта, по твоим словам, вроде бы все получается просто, – сказала Анна-Грета. – Однако государство всегда так долго решает любые вопросы.