Кофе с ограблением

– А вы слышали об этом? – спросила Марта и подняла глаза от газеты. – Смотрите в «Экспрессен» на странице семь. Репортер размышляет о смысле таблички «СКОРО ПРИДУ». По его мнению, речь идет о религиозной секте, которая верит в возвращение Иисуса на землю. А в качестве альтернативы он говорит о банде террористов, планирующей новое преступление. Полиция перешла на усиленный режим работы.

– Перешла на усиленный режим работы из-за нескольких сбежавших из богадельни стариков, – улыбнулся Гений.

– И из-за таблички «СКОРО ПРИДУ», – сказала Стина и подняла свою пилочку для ногтей. Теперь засмеялись все, и так громко, что дежурная наверняка услышала их. Марта заметила это и шикнула на остальных.

– Хотя, пожалуй, немного жаль, что надпись сделана от руки, конечно. Такой след может привести к нам, – продолжила она.

– Но, Марта, разве ты забыла, почему мы делаем все это? – спросил Гений.

– Нет, но тюрьма ведь может и подождать.

Остальные одобрительно зашептались. Несколько гостей прошли мимо по направлению к «Веранде», но в библиотеке они по-прежнему были одни. Марта наклонилась вперед.

– Даже если они подозревают еще кого-то, нам нельзя расслабляться, – начала она. – Мы ведь так и не знаем, ищут ли нас уже, подумайте о сестре Барбаре…

– Нам важнее всего получить наши деньги, – перебила ее Анна-Грета. – Почему бы нам не опубликовать наше требование о выкупе в прессе уже сегодня?

– Да, мы можем отправить факс, так получится быстрее, – посчитала Стина.

– Это же несовременно, когда есть компьютеры, – возразил Гений.

– Но их же можно отследить, неужели трудно понять, – сказала Стина, которая в виду отсутствия своей любимой классики позаимствовала у Марты детектив под названием «Незаметный отпечаток в киберпространстве».

– Ах, мы используем старый добрый способ, – сказал Грабли. – Купим газету и вырежем из нее необходимые нам слова и буквы. Потом наклеим их на бумагу, сунем сообщение в конверт и положим в почтовый ящик.

В комнате на время воцарилась тишина – все обдумывали его предложение.

– Но почта ведь идет так долго, – немного спустя заметила Анна-Грета, – и ее надежность вызывает сомнение в таких делах.

– Тогда у меня идея получше, – сообщил Грабли. – Мы позвоним. Я хорошо умею изменять голос.

– Нет, давайте я позвоню, – предложила Анна-Грета. Но тогда запротестовали все остальные. Никто не хотел рисковать, если бы она по какой-то причине начала смеяться. И потом в результате продолжительной дискуссии они в конце концов договорились составить свое сообщение из вырезанных букв. И естественно, все требовалось сделать в перчатках, чтобы не оставить отпечатков пальцев.

– Однако у нас не решена одна проблема, – сказала Марта. – Как нам получить выкуп?

– Потребуем сложить все деньги в саквояж и оставить его на одном из ходящих в Финляндию паромов. Тогда сможем заодно совершить круиз в Хельсинки, – предложил Гений.

– Какая хорошая идея, – сказала Марта, которая с удовольствием попутешествовала бы с ним. На паромах есть танцплощадки, и, пожалуй, они смогли бы потанцевать немного.

– Круиз, да, а почему бы и нет, будет забавно снова выйти в море, – поддержал их Грабли. – Когда я ходил в Австралию, волны достигали такой высоты, что вы и представить себе не можете. Порой…

– А не разумнее потребовать от них оставить саквояж с выкупом в стокгольмском аэропорту Арланда? – предложила Анна-Грета. – Тогда они, пожалуй, примут нас за крупную международную банду.

– Но подумай, а вдруг они посчитают нас террористами и начнут стрелять по нам? – сказала Стина, которая не отличалась особой храбростью. Другие не поверили в такой поворот событий, но, чтобы удовлетворить желание большинства, выбрали круиз. В любом случае вариант с паромом в Финляндию выглядел более надежным.

– Мы отправим наше письмо по почте сегодня и дадим им еще неделю на сбор денег, – предложила Марта. – Но сначала нам надо купить газету и написать послание, указав требуемую сумму выкупа.

– Именно. Сколько мы, по-вашему, должны взять? – спросил Гений.

– Десять миллионов, – предложил Грабли.

– Но… – сказала Анна-Грета и явно задумалась над чем-то. – Это же получится слишком много макулатуры, – продолжила она немного спустя. – Давайте посмотрим, тысяча тысячекроновых купюр – это миллион, а десять тысяч тысячекроновых купюр будет десять миллионов. И все в одном саквояже? Нет, ерунда получается. Обычный денежный перевод выглядит лучше.

В комнате тотчас наступила тишина, поскольку об этом вопросе раньше никто не подумал.

– Тысячекроновые банкноты привлекают ненужное внимание. Лучше иметь дело с пятисотками, – размышлял Гений.

– А почему тогда не с двадцатикроновыми, с Сельмой? Они такие красивые. Это будет намного эстетичней.