Кофе в постель, пожалуйста!

— Неважно, — отмахнулась я от оправданий. — У меня был только антипохмелин. Валялся с того дня, когда… Ну, ты понял.

— Я понял, — посмеиваясь, сказал Сергей и подложил мне корзиночку с красной икрой. — Видимо, альтернатива оказалась не совсем удачной.

Я печально вздохнула. Красивая елочка была, пушистая. Но не выбрасывать же облысевшее деревце тридцать первого декабря? Пусть уж выполнит свой долг до конца, не зря же я его украшала ретро-открытками, оставшимися на память от Игоря. Сергею они, кстати, понравились.

— Давай поедем куда-нибудь на праздники? — предложил мужчина, разливая по бокалам безалкогольное шампанское.

— Куда?

— Не знаю, какая разница? Хочу побыть с тобой наедине, пока есть такая возможность.

— А как же Рюк с Люциком?

— Можем махнуть в дом отдыха с размещением животных.

— Тогда нам точно не дадут побыть наедине, — хмыкнула я и покосилась на птичий вольер, рядом с которым посапывали оба питомца. — Но идея хорошая. Мы успеем вернуться к Рождеству?

— Конечно, — успокоил меня мужчина. — Я помню, что тебе скоро Аню крестить, не переживай.

— Не могу, — призналась я немного смущенно. — До сих пор не верится, что Лариса сама попросила меня стать крестной мамой для Анютки.

— Потерпи немного, летом ты и просто мамой станешь! — засмеялся Сергей и поцеловал меня в губы. — По этому поводу у меня для тебя подарок!

Заинтригованная, я замерла, наблюдая за тем, как он встает, достает откуда-то из-под елки маленькую коробочку и возвращается за стол. Оу, это то, что я думаю?

— Откроешь?

Я откинула бархатную крышечку и в недоумении уставилась на маленький тюбик суперклея. Так и не смогла переплюнуть Сергея в мастерстве шевеления бровей, но думаю, в этот момент я вполне могла стать ему достойным соперником.

— Прочный, водостойкий, термостойкий? — прочитала я, взяв в руки тюбик.

— Нет, смотри. Суперпрочный, суперводостойкий, супертермостойкий, — поправил меня даритель. — Для тебя только самое лучшее.

— Хм, спасибо…

— Ах да, там еще приложение было, чуть не забыл! — Сергей похлопал себя по карманам брюк и вытащил оттуда маленькое золотое колечко. — Нашел! Когда палец намажешь, надо вот это надеть.

— Не выйдет. — Я притворно вздохнула, выставив вперед растопыренную пятерню. — Видишь мозоль на пальце? Это от того, что кольца с него все время соскальзывают. Никакой клей не помогает, представляешь?

— Что, правда? Ну, тогда придется тебе брать мою фамилию.

— Зачем?

— Как зачем? Знаешь, как геморрно новые документы получать? А тебе все-все менять придется, эта мутотень не меньше чем на пару месяцев. Тебе потом просто лень разводиться будет.

— Ничего у тебя не выйдет, Томас Лэнг, — позволила я себе снисходительную улыбку. — Моя драгоценная мама слишком радеет за имя рода Волинских. Она запретила мне обрывать эту славную фамилию еще перед первым замужеством.

— А мне разрешила.

— Скажи еще, что она тебя благословила, — фыркнула я, но уже менее уверенно.

— Практически, — услышала я в ответ и окончательно растерялась. — Поставила в известность, что если я тебя обижу, то все ее кисти окажутся у меня… В общем, вряд ли мне это понравится. Я не настолько ярый ценитель живописи.

— Ого, и ты готов пойти на такой риск?

— Ради тебя, кошечка, все, что угодно.

— Все?

— Кроме развода, — подстраховался Сергей и нежно меня поцеловал.

А я с удовольствием ответила на его ласку, отметив:

— Какое опрометчивое заявление… Сережа.

«В конце концов, „Тамара Аверьянова“ звучит вполне сносно», — подумала я под залпы салюта и радостные крики, огласившие полночные улицы за окном.

Больше книг на сайте — Knigoed.net