Кофейные истории

Эллис погрузился в размышления. Иные люди, раздумывая о чем-то важном, могут непроизвольно шевелить губами, или начать расхаживать по комнате, или болтать ногами, или хрустеть костяшками пальцев… Но только не Эллис. В такие минуты он словно превращался в чистый разум, холодный и безжизненный; лицо его делалось отрешенным, похожим на раскрашенную маску из анцианского стекла.

Это смотрелось… жутко.

К счастью, на то, чтобы прийти к некоему выводу, детективу обычно много времени не требовалось, толком испугаться я не успевала.

– Скажите, Виржиния, вы упоминали, что невеста Харрингтона необыкновенно красива?

– Да, это так, – осторожно кивнула я, пока не понимая, куда клонит детектив.

– И мистер Юстин упоминал, что счастливый жених… как там говорилось…

– Хочет увековечить эту красоту, – подсказала я, поймала спокойно-сосредоточенный взгляд Эллиса, и меня осенило: – Портрет невесты!

– Именно, – подтвердил детектив и поднялся с лавки. Я следила за ним, не отводя глаз. – Но есть одна проблема.

Эллис прошелся по дорожке, рассеянно касаясь ладонью влажных камней. Потом нагнулся – и зачерпнул пригоршню воды из искусственного ручья. На мгновение мне показалось, что детектив сейчас выпьет эту воду или омоет лицо, но он только молча разглядывал блики на поверхности, как языческий жрец, читающий божественные знаки, а потом – выплеснул воду обратно.

– Какая проблема? – спросила я, не сдержавшись.

– Не уверен, что мистер Калле сумеет справиться с чувствами и хитростью завлечь «невесту» для допроса и «расколоть» ее, – вздохнул Эллис. – Поэтому придется делать из него наживку. Вчера в клубе вы пустили слух, что наш художник стал недавно обладателем крупной суммы. Если теперь мы столкнем его с возможной мошенницей, то рискуем… – и он выразительно умолк.

– …жизнью мистера Калле? – закончила я с замиранием сердца.

– Да что там его жизнь. – Эллис поморщился и, будто сомнамбула, присел на камни. Рубашка его стала быстро намокать от брызг. – Мы можем спугнуть «невесту» и упустить единственный шанс взять ее с поличным. Наверняка она уже начала опаивать сэра Харрингтона «любовным зельем». Но сейчас у нас нет ни свидетелей прежних преступлений, ни сколько-нибудь веских доказательств. Возможно, «невесту» – если это вправду она – опознает квартирная хозяйка или сам Эрвин Калле… Но для суда этого мало, – тоскливо вздохнул детектив и сгорбился. – Вот в чем беда, Виржиния. Я могу поймать преступника… но не всегда это означает, что он будет осужден. Даже если мне удастся доказать, что невеста Мореля и избранница Харрингтона – одно лицо, в лучшем случае ей грозит обвинение в мошенничестве. И если нынешний жених в нее влюблен, то и это обвинение не удастся довести до приговора. Наши присяжные, знаете ли, любят слезливые сказки о раскаявшихся преступниках – и тем более о прекрасных и порочных преступницах.

Эллис явно старался привести меня к какой-то мысли – точнее, хотел, чтобы я сама дошла до нее и, как следствие, приняла полностью и безоговорочно.

– Говорите прямо, что вам нужно, мистер Норманн, – вздохнула я, отворачиваясь. По ту сторону водопада, за дрожащей водяной завесой, ходили живые люди, но мне они сейчас казались призраками. Я проводила их взглядом и вновь обратилась к детективу. – Не надо мною манипулировать.

– И не пытался, – очаровательно улыбнулся Эллис и развел руками. Взгляд его стал азартным. – «Невесту» надо ловить на живца. Сначала подсунем Эрвина будущей миссис Харрингтон…

– Леди Харрингтон. А супруга баронета – дама, между прочим.

– Да хоть лопата! – отмахнулся Эллис. – Главное, что сначала мы подсунем Эрвина ей. Он под предлогом работы над картиной хорошенько рассмотрит подозреваемую, а она – наметит себе новую, «легкую» жертву.

– Мистера Калле?

– Да. А я в это время проверю леди Тайну. – Он поболтал рукой в воде и мокрым пальцем аккуратно нарисовал на камне знак вопроса. – Что ж, Виржиния. Не будем терять время. Займемся каждый своим делом. Я – слежкой и размышлениями, Эрвин – картинами, а вы – торговлей.

– В каком это смысле? – насторожилась я, и улыбка Эллиса стала хулиганской:

– Будете продавать Эрвина Калле сэру Харрингтону, разумеется. И помните, леди, – у нас всего один шанс…

Выполнить задание Эллиса оказалось проще, чем я думала. Достаточно было оборонить при леди Клэймор, что у меня есть возможность «попросить об одолжении» одного из величайших художников современности, самого Эрвина Калле, и добавить, что он ищет модель благородного происхождения для портрета в образе Королевы-Невесты, Маргариты Первой. Глэдис, неравнодушная к самой романтической истории аксонской короны, не могла не обмолвиться об этом в разговоре с мужем, а тот наверняка поделился сплетней со своим другом, мистером Юстином.

Я справедливо ожидала, что вскоре мне придет письмо от сэра Харрингтона, однако ошиблась.