Когда боги проснутся - 1 (СИ)

   Но это все было вчера! До того, как все ее мечты о прекрасном рыцаре, о великолепном и интересном будущем развеялись, как утренний туман.

   Девочка бросила сердитый взгляд на письмо. И зачем только Мод так подробно описала этого Ренвольда? Пусть бы лучше и не видела его! Тогда в ее снах не образовалась бы эта унылая пустота...

   Кирэна опять вздохнула. Ренвольд! Надо же! Такое красивое, звучное имя и такой невзрачный человек. И это - ее будущий муж! Бр-р-р!

   "Ладно, - мрачно решила Кирэна, складывая письмо и совсем непочтительно запихивая его в шкафчик. - Не завтра же мне выходить замуж! Кто знает, может он...умрет! Будет сражаться на турнире и - раз! - кто-нибудь продырявит мечом этого противного Ренвольда! Или проткнет его копьем! Бывают же такие удачные случаи!"

   Возвращение

   Верховный Жрец Сарретоса задумчиво смотрел на огонь, пылавший в камине.

   В Старую башню, где располагался его кабинет, не смел подниматься никто.

  Большая комната, одновременно похожая на кабинет ученого, лабораторию алхимика и обитель чернокнижника имела только одно окно в стене, обрывавшейся утесом. Стены кабинета были уставлены шкафами и книжными полками, на которых вперемешку лежали

  старинные свитки со сломанными печатями, толстые книги с потрескавшимися от времени кожаными переплетами, разнообразные по форме и объему сосуды с корешками, заспиртованными змеями и скорпионами, и другие странные предметы, назначения которых не знал никто, кроме хозяина комнаты.

   Старая башня пользовалась дурной славой у обитателей замка. Поговаривали, что Верховный Жрец, пренебрегая своими обязанностями служения Великому Норру, занимается в ней черным колдовством и чародейством. Матери, стращая упрямых малолетних неслухов, грозили: "Вот отдам в Старую башню!" И этого было достаточно, чтобы испуганное дитя безропотно подчинилось.

   Собственно, ничего такого страшного в башне не происходило. Ни жутких воплей пытаемых, ни вытекающих из нее кровавых рек. Возможно, все дело было в самом Жреце и в таинственности его занятий.

  Высокий, худощавый, с пронизывающим взглядом, он проходил по замку, взметая пыль неизменным черным плащом, с которым, похоже, не расставался. Чедко кто слышал его голос. Разговаривал Жрец практически только с Властителем Сарретоса. И лишь в дни больших храмовых праздников Верховный Жрец появлялся на людях во всем великолепии праздничного облачения. Он стоял у изображения могучего Норра, вдыхая благовония, курящиеся у подножия статуи, и лицо его, бледное, с горящими глазами, озарялось изнутри торжественным и мрачным огнем. Как будто Жрец не просто обращался к Богу Всех Стихий с обычными словами приветствия и ритуальными просьбами, а бросал вызов его могущественной силе.

   Подложив полено в камин, Колнуд заворожено следил за пляшущими язычками огня. Он вспоминал....

   Не всегда его служение было посвящено Великому Норру. Честолюбивый и гордый молодой человек, задолго до того, как стал его жрецом, мечтал служить Великой Богине.

   Когда-то Колнуд был всего лишь простым пастухом из предгорьев Корды.

  Красивый, как юный бог, высокий и статный, он был желанным гостем в любой хижине, где имелась дочь на выданье. И некоторое время жизнь, в полной мере одаривая радостью и наслаждением, представлялась ему чередой веселых и легких встреч. Но в глубине души Колнуд чувствовал, что она может дать гораздо больше, чем легкомысленные восторги, свойственные юности. А ему хотелось большего. Его наблюдательность и пытливый ум ставили перед юношей множество вопросов, ответы на которые Колнуд не мог найти сам.

   И жажда знаний в конце концов привела его в монастырь Всех Богов. Одаренный богами молодой человек остался там и вскоре стал одним из самых старательных учеников. В монастыре он впервые познакомился с основами магии. Колнуд настолько увлекся магическими и материальными превращениями, что оставался в монастыре, пока не постиг основы алхимии, философии и медицины. Одновременно талантливый послушник изучал жреческое искусство. Он был слишком честолюбив, чтобы оставаться простым жрецом или алхимиком. И когда Верховный Жрец Агорраса ушел к Великой Богине, никого не удивило, что его преемником стал именно Колнуд.

   При этом воспоминании чуть заметная улыбка тронула губы Жреца. Он помнил этот день! После всех положенных церемоний молодой Жрец остался один в святилище Великой Богини. Вглядываясь в прекрасные черты мраморного изваяния, Колнуд благоговейно коснулся руки богини, провел трепетными пальцами по изящному изгибу бедра. На минуту ему показалось, что под его рукой не холодный мрамор, а теплая атласная кожа живой женщины. Молодого Жреца обдало жаром желания. Во рту сразу пересохло, а сердце заколотилось, как безумное. Он не отнял руки, продолжая ласково скользить ладонью по стройной ноге изваяния. Колнуд поклонялся не богине, а женщине с упоительно красивым лицом и волшебным по красоте телом.