Когда боги проснутся - 1 (СИ)

   Бледный от волнения и тягостной обстановки Ковольд опустился на колени перед ложем своей юной супруги и прижался щекой к ее руке.

   - Прости меня...-шептал он. - Прости...

   Ортина улыбнулась и провела рукой по его волосам.

   - Прощай, любовь моя...- тихо произнесла она.

   - Нет!

   Властитель поцеловал тонкую руку женщины и упрямо покачал головой.

   - Нет, Ортина! Нет! Ты не уйдешь! Тебе еще слишком рано уходить. Все будет в порядке, родная...

   Ковольд выпустил руку жены и беспомощно оглянулся на Гатану, как бы призывая ее на помощь. Девушка тут же шагнула к постели Ортины и, присев, на край, ласково погладила нежную, почти прозрачную руку, а потом легонько сжала ее. Ей хотелось передать угасающей женщине свою жизненную силу, удержать ее на краю бездны. Ортина, как будто почувствовав в себе эту силу, бросила на Гатану благодарный взгляд и медленно закрыла глаза. Девушка взглянула на поникшего, бледного Властителя, стоявшего на коленях у постели жены, и закусила губу. У нее все переворачивалась внутри, когда она смотрела на этого большого, сильного мужчину, сраженного чувством собственной вины.

   **************************************

   Холодный воздух и тягостные воспоминания заставил женщину, стоявшую у окна, поежиться и обнять себя за плечи. Теперь она вспомнила первые дни после огненного погребения Ортины.

   Больше всего Гатану удивляло и тревожило, что Ковольд после смерти жены никогда не вспоминал о сыне. Вторую детскую комнату, приготовленную для так и не родившегося ребенка, Ковольд сам закрыл на ключ. Сразу после похорон жены, он прошел в эту все еще ярко украшенную комнату и пробыл там полчаса. Затем вышел оттуда с бледным и холодным лицом, захлопнул двери и, повернув ключ два раза, положил его себе в карман. Даже не заглянув в комнату сына, Властитель прошел к себе в опочивальню и просидел в ней весь вечер.

   Гатане было жаль маленького Ренвольда, такого потерянного и забытого. И хотя ей хотелось приласкать ребенка, она не позволила себе вызвать неудовольствия Властителя, напомнив ему об отцовском долге. Когда Верховный Жрец сообщил Ковольду о желании забрать Ренвольда к себе в монастырь, тот только равнодушно кивнул.

   После того, как Данвольд, забрав племянника, уехал в Дариттос, Гатана весь вечер проплакала. Ей казалось такое равнодушие к мальчику со стороны отца предательством памяти Ортины. И она, вопреки всем правилам и призывам разума, решилась на невиданный по дерзости поступок. Гатана решила пойти к Властителю и умолять его вернуть Ренвольда.

   Пройдя одну комнату за другой, девушка остановилась перед кабинетом Ковольда и несколько минут стояла, не решаясь войти. Наконец, закрыв на минуту глаза, она глубоко, как перед прыжком в воду, вздохнула и громко постучала.

   Сделав вид, что приняла невнятный рык за приглашение войти, Гатана распахнула дверь и вошла в кабинет. Картина, представшая ее глазам, повергла девушку в ужас. Властитель в несвежей рубахе, распахнутой на груди и неряшливо выбивающейся из штанов, расслабленно сидел у стола в кресле, опустив голову на грудь. Стол был уставлен кувшинами, запечатанными и уже пустыми. Три кубка, истекающие последними рубиновыми каплями, лежали на парчовой скатерти. Четвертый - наполненный вином - Ковольд держал в руке.

   Картина была настольно потрясающей, что Гатана потеряла всю свою робость и привычную сдержанность. Неужели этот сильный человек, ее тайная любовь, обожаемый супруг Ортины, решительный и уверенный в себе Властитель, оказался настолько слаб, что не мог пережить потерю, отказался от собственного сына, и теперь топит свое горе в вине? От возмущения девушка обрела ту храбрость, которая позволила ей говорить громко и внятно. Гатана подошла к столу и встала перед Ковольдом, скрестив руки на груди.

   - Зачем вы отдали сына, Властитель?

   При первом звуке ее голоса молодой вдовец изумленно поднял взлохмаченную голову и мутными, налитыми кровью, глазами уставился на девушку, как на привидение. Поняв, кто перед ним, Ковольд уронил голову на руку.

   - А...Это ты? - невнятно пробормотал он. - Чего тебе?

   Гатана стояла, прижав руки к бешено колотившемуся сердцу.

   - Как вы могли? Ортина...Она не простила бы вам этого!

   Ковольд со всего размаха треснул кулаком по столу.

   - Уходи!

   - Верните сына, Властитель, - боясь сорваться на рыдания, дрожащими губами произнесла Гатана.

   - Что?! Да ты кто такая, чтобы мне указывать?!

   Ковольд, шатаясь, поднялся во весь свой рост, и Гатана невольно попятилась. Но она решила, что терять ей уже нечего.

   - Верните Ренвольда, - упрямо повторила девушка. - Зачем вам нужна еще одна потеря?

   - Потеря?! Что ты понимаешь в потерях, девчонка, - прорычал Ковольд, шагнув к ней и схватив Гатану за плечи. - Что?!

   Он тряс девушку за плечи так сильно, что у нее закружилась голова. Внезапно из груди Властителя вырвалось рыдание и он закрыл лицо руками.

   Шатаясь, мужчина шагнул к столу и без сил упал в кресло. Судорожно втянув воздух сквозь стиснутые зубы, Ковольд опять треснул кулаком по столу, опрокинув кубок. Остатки вина темной струйкой потекли по скатерти.