Когда боги смеются

Они договорились. Взяв огромную по тем временам взятку, Сурин был уверен, что на этом его отношения с Рубцовым закончатся, но не тут-то было. Лишь спустя некоторое время Сурин сообразил, что не только он сам является владельцем компромата на Рубцова, но и Рубцов, в свою очередь, является владельцем такой информации, разглашения которой майор Сурин хотел бы избежать. Единожды предложенная и не отвергнутая взятка связала их обоих накрепко. Рубцов обращался с просьбами, больше смахивающими на приказы, Сурин их выполнял и получал за это деньги. Он быстро привык их тратить, и частенько случалось, что денег не хватало, поэтому, получая очередной приказ-просьбу, Василий Никанорович морщился, выполнять его не хотел, но тут же вспоминал о строительстве дачи, о желании сменить машину на более новую или о данном жене обещании отправить ее с детьми отдыхать на Средиземное море.

Шло время, Сурин менял должности и места службы, получал очередные звания, но по-прежнему рядом с ним стоял Рубцов, источник доходов и одновременно источник постоянной угрозы. И сделать с этим полковник Сурин не мог ничего. Отношения сложились, и разрушить их было невозможно. По крайней мере сам Василий Никанорович не знал, как это сделать без ущерба для себя, своей карьеры и своего финансового положения.

Кирилл Яровой... Ничего не попишешь, придется выполнять.

* * *

Сегодня она позвонила мне, моя королева. Я так долго ждал, ведь она обещала позвонить, и я верил, что она сдержит слово. Моя королева не может быть нечестна, у нее вообще не может быть недостатков.

- Ты достал деньги? - спросила она своим восхитительным голосом.

- Нет еще, но она заплатит, обязательно заплатит, я это чувствую. Уже скоро.

- Я надеюсь на тебя. Ты же знаешь, мне не на кого надеяться в этой жизни, кроме тебя. Ты не должен меня подвести.

- Я не подведу. Я хотел тебя спросить... Зачем ты продаешь свой костюм? Неужели у тебя совсем нет денег?

- Совсем нет.

- Я его выкуплю. Он останется у тебя.

- Не нужно...

- Нет, нужно. Я хочу сделать для тебя что-нибудь приятное.

- Спасибо. Ты мой единственный друг. Ты мне веришь?

- Верю.

Верю ли я ей? Бог мой, я за нее жизнь готов отдать. И я сделаю все возможное и невозможное, чтобы Плетнева заплатила. Я специально потребовал у нее двести тысяч долларов - огромные деньги, никакая кассета с сексом этого не стоит, если речь не идет об известных политиках. Но я жду, когда она начнет торговаться. Разумеется, я уступлю ей, постепенно снижая цену, тогда она будет счастлива, что сумела хоть что-то выгадать, и обязательно заплатит.

Я смотрю на себя в зеркало и вижу в нем Костю, своего погибшего брата. Я становлюсь все больше и больше похож на него, плечи разворачиваются, мускулы наливаются мощью, волосы светлеют и становятся гуще. Костя живет во мне, сильный, любимый девушками, веселый, успешный. Несмотря на близорукость, я уже несколько месяцев не ношу очки, и хотя вижу не очень хорошо, зато без очков сходство с Костей еше разительнее. Эти перемены становятся все заметнее с каждым днем, особенно после того, как моя королева удостоила меня согласием принять мою помощь. Через десять дней, когда мои родители вернутся из отпуска, они меня не узнают, им покажется, что их маленький Кира куда-то пропал, а вместо него появился, вернулся к ним Костик. Интересно, как они к этому отнесутся?

Мои размышления прервал звонок в дверь. Я никого не жду, ко мне никто никогда не приходит, кроме соседей, которых мама попросила присматривать за мной, чтобы я не заболел и не остался голодным. Наверное, это кто-то из них.

Но в квартиру врываются трое мужчин, двое сразу же заламывают мне руки, а третий тычет в лицо красной книжечкой, внутри которой фотография, гербовая печать и устрашающие слова: Министерство внутренних дел Российской Федерации. Я не успеваю прочитать больше ничего, от боли в руках и спине темнеет в глазах.

- Интерпол! Мы проводили специальное мероприятие в районе станции метро "Новокузнецкая", и вы, гражданин Яровой, попали в поле нашего зрения. Кто вы такой и что вы там делали? Для чего у вас с собой была видеокамера? Что вы там снимали? Быстро отвечайте!

Мне очень больно, я не понимаю, что происходит, я не знаю, что такое "специальное мероприятие", но я убежден в одном: я должен сохранить кассеты, потому что эти кассеты - залог моего счастья. И счастья моей королевы.

- Я ничего такого... - бормочу я. - Я ничего не снимал.

- Зачем ты носил с собой камеру? - спрашивает один из тех, кто у меня за спиной. Я не вижу их лиц, только чувствую их смрадный запах - смесь пота, агрессии и тупого стремления выслужиться перед начальством любой ценой.

- Просто так. А что, нельзя?

Хватка немного ослабевает, теперь я уже могу выпрямиться, но руками шевелить мне по-прежнему не удается.

- Повторяю, если ты не расслышал, - это снова говорит мужчина, который стоит передо мной, - мы проводили спецоперацию. Ты должен нам сказать, что ты делал в этом районе, кого ты там видел и кого снимал.

- Я ничего не видел... и ничего не снимал. Честное слово.

- Это мы проверим. Где твоя камера?